Предпосылки и начало консолидации врачебного сообщества в России

ПИРОГОВСКОЕ ДВИЖЕНИЕ ВРАЧЕЙ РОССИИ: ИСТОКИ

Все разъясняется, все делается понятно –

умей только хорошо обращаться с фактом,

умей зорко наблюдать, изощрять чувства,

научись правильно наблюдать,

тогда исчезнут перед тобой чудеса  и мистерии природы,

 и устройство вселенной сделается таким же обыденным фактом,

каким сделалось теперь для нас все то,

что прежде считалось недоступным и сокровенным.

Н.И. Пирогов

ПРЕДПОСЫЛКИ  И  НАЧАЛО  КОНСОЛИДАЦИИ ВРАЧЕБНОГО СООБЩЕСТВА  В  РОССИИ

История общественного движения в России началась в Новое время - первые общества возникли в период царствования императрицы Екатерины II (1762–1796 гг.) и тогда же зародились ростки общественной самодеятельности в рамках созданных в то время негосударственных институтов.

Со временем в России число ученых обществ и их разнообразие стало значительным. Во многом этому способствовало принятие законов «Учреждения для управления губерний Российской империи» (1775 г.) и «Грамота на права и выгоды городам Российской империи» (1785 г.), законодательно закреплявших в России начала местного самоуправления и способствовавших обретению личных гражданских прав представителями дворянства, гильдейского купечества и средними городскими слоями населения.

Важно отметить, что в период царствования Екатерины II была осуществлена реформа здравоохранения. В 1763 году вместо Медицинской канцелярии была учреждена Медицинская коллегия, которой поручался государственный контроль за врачеванием народа[1].

Медицинская коллегия являлась центральным государственным учреждением России, высшим органом управления медицинским делом того времени, ведающим всеми вопросами здравоохранения. На нее возлагалось руководство лечебными заведениями и медицинским персоналом, наблюдение за медицинской и лекарственной помощью населению, государственными и частными аптеками, рассмотрение научных трудов по медицине и т.д. Деятельность Медицинской коллегии обеспечивалась двумя департаментами – докторского и лекарского искусства и канцелярией, в состав которых входили назначаемые императрицей президент (не врач, а высший чиновник), три доктора медицины, штаб-лекарь, оператор и аптекарь.

После издания «Учреждения», в стране была создана новая система общественного призрения и медицинской помощи населению, поставившая их на уровень государственной политики. Руководила ею целая сеть специальных органов – Приказов общественного призрения, в которых были представлены все сословия: губернатор, выполняющий функции председателя, а также дворяне, купцы, мещане и крестьяне. Созданные во всех губерниях России Приказы общественного призрения являлись самостоятельными учреждениями, располагавшими собственными средствами. В их задачи входило устройство и содержание народных школ, сиротских домов, богоугодных заведений, в т.ч. больниц, аптек, домов для неизлечимых и душевнобольных. В 1798-1799 гг. Приказы были переданы в ведение городских властей[2].

В начале XIX века в царствование императора Александра I (1801-1825 гг.) были созданы условия для возникновения новых обществ. В это время были основаны первые профессиональные медицинские объединения: Общество соревнования врачебных и физических наук при Московском университете (1804 г.), Императорское медицинское общество в Вильне (1805 г.), Общество немецких врачей в Петербурге (1819 г.) и др.[3]

В результате «министерской» реформы 1803 г. Медицинская коллегия была упразднена, а ее дела перешли по гражданскому ведомству – к Министерству внутренних дел, по подготовке кадров – к  Министерству просвещения, по управлению военной и морской медициной – в компетенцию соответствующих военных ведомств. Таким образом, в стране была осуществлена децентрализация руководства медико-санитарным делом и единый государственный орган управления здравоохранением в Российской империи прекратил свое существование.

Огромное значение для проявления общественной активности и творческой инициативы в различных областях социальной деятельности имела эпоха Великих реформ Александра II (1856–1874 гг.). Либерализация законодательства, регулирующего деятельность общественных организаций, способствовала их быстрому количественному росту, в том числе медицинской специализации, что в свою очередь вело к дифференциации общества по целям и задачам общественной деятельности, профессиональному, социальному, классовому, этническому и конфессиональному составу.

Основной смысл изменений, произошедших в области охраны здоровья населения в пореформенный период, заключался в перемещении организационного начала из центра на региональный уровень, были созданы многочисленные медицинские общества, которые открывались даже в самых отдаленных уголках Российской Империи.

В Российской Империи, где политическая ситуация всегда отличалась высокой степенью централизации власти, с оживлением общественной жизни страны и расширением поля деятельности негосударственных институтов общественные объединения стали важным фактором формирования элементов гражданского общества.

К концу 1860–х годов XIX в. в России насчитывалось 27 медицинских обществ, к началу 1880–х их количество возросло до 40, а к 1896 г. их стало более 120 и в их работе принимало участие более половины всех имевшихся в Российской империи врачей (более 9 тыс. от 18 тыс. чел.)[4].

Характеристику системы оказания медицинской помощи в самодержавной России следует начать с устройства земской медицины, так как именно в ней нашли свое воплощение ее наиболее прогрессивные формы в XIX в. В основу организации медицинской помощи населению в земствах были положены такие принципы, как «общедоступность и равномерность пользования населения услугами земских учреждений» при тщательном учете всех местных условий[5].

В процессе становления земско-медицинской помощи можно выделить несколько важнейших этапов.

Во-первых, в период зарождения земской медицины основное внимание было уделено обеспечению принципа равномерности и доступности медицинской помощи для всего населения. С этой целью была опробована разъездная система, при которой врачи последовательно объезжали свои участки и оказывали необходимую помощь по месту проживания больного. Однако вскоре съездами земских врачей, на основании накопленного к тому времени опыта, было установлено, что такая организация медицинского дела не оправдала себя, а в некоторых случаях имела прямо противоположный эффект, так как большая часть времени расходовалась на переезды врача из одного селения в другое. Тем не менее, этот опыт стал важной предпосылкой для построения более совершенной основы для земской медицинской организации – «врачебных участков», которые продолжают существовать в России до настоящего времени.

В качестве второго этапа представляется возможным выделить постепенную замену разъездной системы на стационарно-пунктовую, при которой врач, в основном, находился в медицинском пункте, где у него имелись все необходимые инструменты и приспособления для оказания надлежащей медицинской помощи, и больница или лечебница для больных, требующих стационарного ухода. В специально отведенное время он посещал еще 2–3 пункта на своем участке для приема местных больных.

Для третьего этапа был характерен переход к стационарной системе оказания медицинской помощи, при которой в каждом участке земство устраивало лечебницу с амбулаторией. Как правило, лечебное учреждение было оснащено родильным и сифилитическим отделениями и карантинным бараком.

Вместе с тем, процесс организации медицинской помощи в уездах осуществлялся земствами самостоятельно и бессистемно, вследствие чего ее устройство было настолько разнообразным, что нередко можно было встретить в разных уездах одной и той же губернии совершенно разную организацию, не обусловленную никакими местными особенностями уездов[6].

Земская медицина, методом проб и ошибок, самостоятельно формировала свою организационную систему. Подтверждая это положение, журнал «Русская старина» подчеркивал, что «нигде на Западе мы не имеем никаких прецедентов для этого, у себя дома также ничего до сих пор не было сделано в этом направлении, так что приходилось все творить сначала, не имея никаких образцов для руководства»[7].

С 1880-х годов стали формироваться сельские земские врачебные участки, ориентированные, прежде всего, на лечебную работу, т.е. земский  врач оказывал обращающимся к нему пациентам медицинскую помощь. К 1913 году в России было уже 5,7 тысяч врачебных учреждений, в основном  в сельской местности; в каждом из них работал, как правило, один врач общей практики, оказывающий внебольничную медицинскую помощь.

Таким образом, объединенными усилиями земств и врачей была создана самобытная «земская медицина» – система оказания медицинской помощи сельскому населению страны, которая стала абсолютным государственным приоритетом России, не имевшим аналогов в мировой практике. Во многом это стало возможным благодаря осознанию врачами своей профессиональной и гражданской ответственности за сохранение здоровья народа и явившаяся следствием этого их профессиональная консолидация.

Для контроля за тем, чтобы медицинская помощь оказывалась профессионально подготовленными специалистами, Медицинским департаментом МВД ежегодно издавался «Российский медицинский список», содержащий имена всех штатных и вольнопрактикующих врачей, фармацевтов, дантистов и повивальных бабок в стране. Этот список имелся во всех аптеках и обеспечивал контроль со стороны фармацевтов за отпуском лекарств, назначенных компетентными профессионалами; в то же время любой человек, нуждающийся в медицинской помощи, мог легко проверить, допущен ли его лечащий доктор к врачебной практике[8].

Серьезным сдерживающим фактором для прогресса всего земско-санитарного дела являлась разобщенность врачей, усугубляющаяся отсутствием в стране объединяющего земско-медицинского центра. Осознание медиками необходимости постоянного коллегиального общения для выработки единых принципов построения медицинской службы послужило причиной возникновения общественно-профессиональных структур и введения новых форм взаимодействия медицинского персонала, каковыми стали врачебные съезды.

Инициатором первого в России губернского съезда земских врачей в 1871 г. выступило Тверское земство, а со следующего года съезды стали входить в обиход земской жизни и их ежегодное количество в последующее десятилетие постоянно возрастало. 

Первые губернские врачебные съезды не имели устойчивого положения и часто, после 1–2 созывов, долгое время не возобновляли своей работы. Отношение земств к врачам и врачебным съездам также не всегда способствовало развитию этой важной профессионально-общественной инициативы: было ощутимо явное недоверие к «третьему элементу» и его вмешательству в земские дела.

В 1881 г., подводя итоги работы земских медицинских съездов, журнал «Земство» констатировал: «Большинству губернских съездов земских врачей у нас как-то мало счастливится. Некоторые из них (Самарские, Вятские и др.) после первого широкого возникновения и широких надежд скоро потом впали в какой-то хронический недуг; другие же (Казанские) исчезли, не успев даже заявить о себе ни единым словом, а третьи хотя и созывались земством, но совершенно игнорировались им»[9].

Тем не менее, опыт проведения губернских врачебных съездов, на которых рассматривались вопросы как теоретические, так и непосредственно связанные с решением конкретных задач по оказанию медицинской помощи населению губернии, сыграл важную объединяющую роль для большинства земских медиков. Говоря о значении губернских врачебных съездов в развитии земской медицины, Е.А. Осипов отмечал: «они дают возможность соединенными силами выяснять и разрабатывать текущие и постоянно возникающие в земстве разного рода санитарные вопросы…, способствуют личному взаимному обмену их (врачей – Е.З.) мнений и согласованию их действий»[10].

Период возникновения первых врачебных съездов, связанный с ростом гражданского и профессионального самосознания врачей, стал важным этапом в осознании ими необходимости корпоративного объединения. Вместе с тем, приобретенный опыт свидетельствовал о том, что решить подавляющую массу вопросов, выносимых на съезды, в масштабах одной  или нескольких губерний невозможно. Поэтому стала очевидной объективная необходимость совместной работы всех земских врачей в рамках единой всероссийской медицинской «лаборатории»[11].

Потребность в консолидации врачебных сил была реализована путем учреждения «Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова», ставшего инициатором организации и проведения всероссийских врачебных форумов Российской империи, получивших название Пироговских съездов врачей.

 СОЗДАНИЕ ОБЩЕСТВА РУССКИХ ВРАЧЕЙ В ПАМЯТЬ Н.И. ПИРОГОВА И ПЕРВЫЕ ПИРОГОВСКИЕ СЪЕЗДЫ

К началу ХХ столетия в России существовало несколько медицинских объединений всероссийского масштаба (Русское общество охранения народного здравия, Российская организация Красного Креста и др.)1. Добровольные врачебные общества имелись в 139 российских городах. Но главным центром профессионального сотрудничества российских врачей всех специальностей стали Пироговские съезды врачей. В.И. Радулович, характеризуя их взаимосвязь, отмечал, что «медицинские провинциальные общества – это ручейки и речки практического медицинского знания, они несут воды в море русской науки – Пироговский съезд»2.

Рассматриваемое время было переломным в умах и настроениях общества. Так, например, автор обобщающего труда о Пироговском обществе С.Н. Игумнов, писал: «От падения крепостного права жизнь всколыхнулась… Но подошли восьмидесятые годы и принесли новое царствование. Былые надежды и вера были уже разбиты о суровые факты, а новое царствование рассеяло всякие иллюзии относительно социально-политических реформ…

Притаилась жизнь; волей-неволей пришлось уйти в себя, в нравственное совершенствование, в повседневную, мелочную культурную работу, надеясь на отдаленные результаты, на медленное воспитание будущих поколений. Началась эпоха малых дел. Среди этих дел более крупным была общественная работа»[12].

Для медицинского сообщества России результатом «эпохи малых дел» стали Пироговские съезды врачей, история возникновения которых непосредственным образом связана с деятельностью Общества русских врачей, учрежденного в память Н.И. Пирогова.

Впервые идея проведения периодических съездов русских врачей зародилась в мае 1881 г. в Москве, в дни празднования 50-летнего юбилея научной, врачебной, педагогической и общественной деятельности выдающегося русского хирурга Н.И. Пирогова. Во время этих торжеств состоялась встреча представительных врачебных делегаций Москвы и Петербурга, на которой ученики и почитатели таланта Н.И. Пирогова сочли наиболее достойной формой увековечения его заслуг перед наукой и человечеством учреждение врачебного общества его имени, призванного объединить интеллектуальный и профессиональный потенциал врачебной общественности двух столиц в целях дальнейшего развития и совершенствования медицинской науки и практики. Давно назревшую потребность в общении и постоянных контактах врачей со своими коллегами высказал профессор Санкт-Петербургской Военно-медицинской академии К.Ф. Славянский, подчеркнув, что «невольно является желание повторять эти свидания каждый год в виде периодических съездов врачей в Москве и Петербурге»[13].

По инициативе академика А.Я. Крассовского членами-учредителями Общества было собрано по подписке более 1100 руб. и, таким образом, у будущих периодических врачебных съездов появился собственный денежный фонд. Впоследствии А.Я. Крассовский так объяснил эту инициативу: «Руководимые побуждением увековечить память о деятельности Н.И. (Пирогова – Е.З.), учредители в то же время пожелали, чтобы вместе с его именем в основу задуманного общества легла идея, потребность в осуществлении которой давно уже всеми чувствовалась, давно всеми сознавалась – идея общения врачей обеих столиц и всей России на почве научных интересов, с целью облегчить совокупную разработку врачебной науки в применении к потребностям нашего обширного отечества, а также и вопросов, касающихся до улучшения быта врачей, с правильным и беспристрастным разрешением коих неразрывно связано и процветание врачебной науки в нашем отечестве»^[14].

Очевидцы этих событий констатировали: редчайшее явление в нашем отечестве – чтобы дело делалось так скоро! Без сомнения, такому быстрому решению вопроса о создании врачебного общества имени Н.И. Пирогова и урегулированию связанных с этим материальных вопросов способствовало то, что члены-учредители будущего Пироговского общества и его съездов находились под обаянием созидательной личности Н.И. Пирогова, с которым они имели счастье общаться.

Об этом свидетельствуют слова Н.В. Склифосовского, завершающие его речь «Памяти Николая Ивановича Пирогова»: «Прошло несколько месяцев с тех пор, как все мы собирались в этой зале чествовать 50-летний юбилей знаменитого хирурга. Вся интеллигенция России была здесь. Чувства всех слились в этом торжестве, и не было места розни. Да и могло ли быть место розни там, где каждый из присутствовавших сознавал, что он в эту торжественную минуту воздавал дань высокого уважения родному гению, человеку, и одному из достойнейших граждан земли русской?» [15]

Разработка проекта Устава Московско-Петербургского медицинского общества была поручена приват-доценту Московского университета А.Н. Соловьеву и профессору Н.В. Склифосовскому.

Согласно положениям Устава, главная цель Общества, учрежденного в память Н.И. Пирогова и официально утвержденного 23 ноября 1883 г.[16], членом которого «может быть всякий русский врач», состояла «в разработке научно-врачебных вопросов, а равно и вопросов, касающихся до врачебного быта соединенными силами врачей Петербурга и Москвы, если возможно, то и всей России». А организационной формой, с помощью которой представлялось возможным сделать силы врачей действительно «соединенными», должны были служить съезды Общества, получившие в последствие название Пироговских.

Уставом Общества закладывались демократические принципы их работы, в соответствии с которыми все решения должны были приниматься «простым большинством голосов», а сами Пироговские съезды должны были стать удобной формой научно-практического общения врачей и были призваны, обсуждая актуальные вопросы по различным отраслям медицинского знания, вырабатывать единые научные и практические подходы к оказанию медицинской помощи населению страны на всей ее территории.

I Пироговский съезд врачей состоялся 26-31 декабря 1885 г. в Санкт-Петербурге и по составу его участников приобрел статус всероссийского. Количество участников съезда превзошло все ожидания его устроителей и составило около 600 человек, причем около половины из них были иногородними. На наш взгляд статистика территориального представительства делегатов Пироговских съездов является важным показателем становления и развития врачебного самоуправления в России в конце XIX – начале XX вв.

Организация и проведение I Пироговского съезда врачей нашли всестороннюю поддержку со стороны различных правительственных организаций.

Число участников и разнообразие местностей, из которых они явились, свидетельствует с полной ясностью как об интересе, который возбуждается съездом в среде врачебного сословия, так и о необходимости живого общения врачей между собою для совместного обсуждения медицинских вопросов. Вопросов, подлежащих обсуждению явилось более, нежели сколько их можно было ожидать по новизне дела. А потому, несмотря на усиленные занятия съезда, их нельзя было успеть обсудить в течение 5-дневного периода, допущенного уставом Общества. Вследствие этого многие вопросы остались или вовсе не рассмотренными, или неоконченными рассмотрением до следующего съезда.

Таким образом, уже I съезд Московско-Петербургского медицинского общества оказал важное консолидирующее воздействие на российских врачей и стал, по мнению земского врача Московской губернии А.В. Погожева, весьма удачной попыткой самостоятельного сплочения отдельных, разрозненных русских врачебных сил. Учитывая, что съезд вызвал «в провинции самое радостное возбуждение, самый горячий отклик к единению на почве науки и сословных интересов» и выявил высочайшую степень активности земских врачей, профессором  К.Ф. Славянским было предложено ходатайствовать перед правительством о переименовании Московско-Петербургского медицинского общества в «Пироговское Всероссийское медицинское общество», так как большинство съехавшихся врачей суть врачи провинциальные»^[17].

Начиная с I Пироговского съезда, земские врачи горячо подержали эту инициативу столичной профессуры. Общее мнение земских медиков, принимавших участие в работе первого съезда, выразил доктор А.И. Акулов из Вильно, который от имени своих коллег (провинциальных медиков) указал на необходимость «такой организации съезда врачей, которая давала бы возможность членам его уяснять себе вопросы и сомнения во всех отраслях медицины и, кроме того, не лишала бы его возможности видеть и на практике научаться всем тем усовершенствованиям, которые сосредотачиваются в лабораториях и других медицинских учреждениях столицы»[18]. Данное предложение было высоко оценено устроителями съезда и в последующем нашло широкое практическое применение. В качестве дополнительной программы к работе Пироговских съездов организовывались специальные медицинские выставки и посещения земскими врачами ведущих столичных клиник.

Удостоенным большого внимания участников съезда оказалось предложение, сделанное казанским профессором Н.А. Толмачевым, по мнению которого одним из важных источников для изучения особенностей болезней населения России являются труды медицинских обществ, существующих в различных российских губерниях. В этой связи съезды Московско-Петербургского медицинского общества должны были способствовать всестороннему обсуждению передовых научных идей и в кратчайшие сроки делать их достоянием всех врачей в Российской империи. Докладчиком было предложено организовать постоянный научный обмен между Пироговским обществом и другими провинциальными медицинским обществами, а в последующем, объединиться во всероссийскую медицинскую организацию под эгидой Всероссийского Пироговского общества.

Важным звеном для понимания русскими врачами общемировых тенденций развития врачебного самоуправления стал доклад доктора О.В. Петерсена из Санкт-Петербурга «Современное положение врачебного сословия в Англии, Бельгии, Франции и Германии. Учреждение обществ, охранение врачебных прав на Западе», в котором был проанализирован опыт западноевропейских профессиональных корпораций, изложена история их возникновения и подведены результаты научной и общественной деятельности врачебных обществ.

Очевидно, успех первого всероссийского съезда русских врачей был действительно впечатляющим и послужил серьезным импульсом к организации в России многочисленных медицинских обществ по различным специальностям и их съездов.

Проект нового устава Общества со всеми изменениями, предложенными съездом, был утвержден Министром внутренних дел 15 июля 1886 г. «с тем, чтобы этому Обществу было присвоено наименование «Общество русских врачей, учрежденное в память Н.И. Пирогова»[19]. С этого момента Общество обрело свое новое имя, сохраненное им на протяжении всей его дальнейшей деятельности.

4 января 1887 г. в большом зале Российского благородного собрания на II Пироговский съезд съехались около 1300 врачей, что почти в 2,5 раза превысило число участников первого съезда. Вдвое увеличилось количество секций и научных докладов, сделанных во всех заседаниях съезда.

Второй раз в истории русской медицины врачи, собравшись на всероссийский профессиональный съезд, подтвердили свое стремление к профессиональному объединению и совместной общественной деятельности. Подобную точку зрения разделял профессор А.А. Бобров. Открывая заседание секции хирургии, он отметил, что «съезды врачей за границей привились и пользуются общим сочувствием настолько, что у них в течение одного года бывает несколько съездов – то по одной, то по другой специальности, то общий. Для нас, русских врачей, съезды, подобные возникающим с прошлого года, живой обмен мыслей как лучший стимул к дружной работе, еще более необходим; у нас врачи разбросаны на огромных расстояниях и им приходится действовать совершенно изолировано, часто при невообразимых условиях, в обстановке, которая может парализовать всякое научное стремление. Где же искать разрешения возникающих вопросов и сомнений, где найти сравнение, возможность сопоставления? В книгах? Конечно нет; там можно и заблудиться. Живое слово, наблюдение воочию скорее и вернее даст возможность ориентироваться в массе предложений, которые неизбежно должны быть в медицине, особенно в хирургии»[20]. 

Работа съезда осуществлялась по нескольким направлениям, определенным тематикой его секций. Особого внимания заслуживает работа секции вопросов врачебного быта под председательством А.В. Доброва. Начиная со II Пироговского съезда, она стала центром генерации идей врачебного самоуправления,  анализа, обобщения и популяризации важнейших принципов оказания медицинской помощи населению, рожденных земской медициной, и позднее положенных в основу государственной системы здравоохранения. Так, Д.Н. Жбанков, анализируя в своем докладе деятельность земств в деле устройства врачебной помощи для сельского населения страны, пришел к выводу, что «мы без всякого колебания должны признать земскую медицину выдающимся делом в жизни русского земства тем более, что у него не было примеров ни у нас в России, ни на Западе и до всего оно «дошло своим умом». А основной принцип земской медицины – бесплатность лечения, есть ни что иное, как прочный фундамент, на котором должно всегда и везде покоиться обучение и лечение народа[21].

Важным итогом съезда стал выбор врачами эволюционного пути развития и совершенствования медицинской помощи в стране, основанный на практических достижениях земской медицины, сохранении и развитии ее лучших гуманистических традиций.

Вместе с тем, делегатами съезда отмечалось, что в это время в России не существовало единого централизованного органа управления медико-санитарным делом, отдельные функции которого были возложены на Медицинский департамент Министерства внутренних дел.

Очевидно, поэтому результатом работы секции вопросов врачебного быта стало реформаторское ходатайство о необходимости учреждения в России высшего врачебного представительства в виде самостоятельного Министерства народного здравия, в задачи которого входила бы работа по оздоровлению местностей и жилищ, предупреждение и пресечение эпидемий, уменьшение заболеваемости и смертности, устройство новых и поддержание существующих больничных учреждений, приведение в единообразие врачебных сил и средств, организация медицинской статистики и др.[22]

Важной темой, поднятой II Пироговским съездом врачей, стало обсуждение вопроса о том, что специфика врачебной профессии, как особого рода деятельности, требует обязательного участия самих врачей в профессиональном управлении ею.

Представляется, что Всероссийские Пироговские съезды врачей, являясь, по сути, эффективной формой врачебного самоуправления стали фундаментальной основой для формирования научно и практически обоснованных принципов социального партнерства, профессионального самоуправления и корпоративной ответственности медицинского сообщества в целом за каждого своего члена, а в конечном итоге – за качество оказания медицинской помощи населению. Объединенными усилиями врачей выявлялись и дискутировались основные пути устранения различных причин, тормозящих развитие здравоохранения, крайне опасных для общества в целом, и которые на данном этапе развития истории являлись неустранимыми для государства, но в значительной степени могли быть нивелированы силами самих врачей.

Развивая это положение, Д.Н. Жбанков констатировал, что «вполне компетентное и почтенное собрание русских врачей должно произнести свой приговор, свое veto и оказать нравственное давление на тех товарищей, которые в заботах о себе, забыли о других»[23].

Принципиальное значение имело обсуждение врачами вопроса о необходимости информационного обеспечения профессиональной медицинской деятельности. По предложению участников съезда с этой целью было образовано временное бюро для выработки концепции профессионального печатного органа Пироговского общества и условий его издания. В докладе временного бюро следующему съезду отмечалось, что «принимая во внимание современные санитарные нужды жизни и условия культуры в России – с одной стороны, а с другой – крайнюю скудость у нас периодической санитарной литературы, едва ли есть надобность много распространяться здесь о всей важности повременного издания, посвященного вопросам общественной медицины. Несомненно, что издаваемый съездом русских врачей такой орган, подвергая тщательной и всесторонней научной разработке выступающие санитарные вопросы, при постоянной отзывчивости к нуждам действительной жизни, должен пролить яркий свет на хаотическое пока еще у нас санитарное брожение умов и вообще быть компетентным руководителем санитарного дела в стране»[24]. 

На съезде впервые была организована подсекция общественной медицины, которая отличалась наибольшим количеством научных докладов и публичностью. Секция общественной медицины Пироговских съездов стала центром консолидации земских врачей всей России. В первом же ее заседании руководитель Московской земской организации Е.А. Осипов представил «Программу подсекции общественной медицины», состоящую из 20 пунктов, которой устанавливалось, что общественная медицина заключает в себе общественные основы нормальной организации санитарной и врачебной медицины земства и городских дум. По предложению докладчика, общее собрание съезда ходатайствовало перед правительством о передаче дела ведения статистики народонаселения в земские учреждения и приняло решение о создании Комиссии для выработки проекта нового Санитарного устава.

Несомненный интерес представляет доклад харьковского профессора И.П. Скворцова «О государственно-общественных мерах к поднятию уровня народного здоровья в России», в котором затрагиваются стратегические и тактические аспекты обязательности осуществления совместных и скоординированных действий, как со стороны государственных учреждений, так и широкой медицинской общественности.

Секцией съезда было принято решение о разработке теоретико-методологических основ путем составления подробного справочника, включающего в себя основные достижения земской медицины за весь период ее существования. Последнее предложение впоследствии было реализовано путем издания «Земско-медицинского сборника». Его основной целью стало изучение истории развития земской медицины, выяснение преимуществ и недостатков в ее устройстве в различных губерниях и обобщение опыта земской медицинской деятельности за весь период ее существования.

Работу по составлению сборника возглавила Московская земская санитарная организация, члены которой входили в Правление Пироговского общества. Ее руководителем, выдающимся деятелем земской медицины Е.А. Осиповым и профессором Ф.Ф. Эрисманом была составлена и разослана всем губернским и уездным управам специальная «программа собирания сведений и составления свода по состоянию земской медицины в ее историческом ходе», благодаря чему начался сбор необходимых сведений с мест.

Практическим результатом реализации этой программы стал факт выдающейся важности – издание Пироговским обществом «Земско-медицинского сборника» в семи томах, сведения для которого по всем 369 уездам 34 губерний земской России тщательно собирались несколькими сотнями земских врачей. Приложением к Сборнику явился Библиографический указатель земско-медицинской литературы и опубликованных исследований с начала работы земства до 1890 г., содержащий 12315 названий. Составителем этих трудов стал Д.Н. Жбанков, колоссальная работа которого была заслуженно оценена его коллегами. Так, например, известный врач-большевик и литератор С.И. Мицкевич, в своих воспоминаниях отмечал, что «огромный фактический материал, заключающийся в его работах, делает их незаменимым источником для историка»[25]. А выдающийся отечественный гигиенист А.Н. Сысин в своем письме Д.Н. Жбанкову, написанному в 1929 г. в связи с его 75-летним юбилеем, констатировал, что «все прошлое русской общественной медицины тесно и неразрывно связано с Вашим именем, как одним из представителей славной группы врачей-общественников, которые создали все наиболее ценное и существенное в общественной медицине. Мы, санитарные работники советской медицины, широко использовали в настоящих условиях весь накопленный Вами и Вашим поколением организационный опыт»[26].

Таким образом, консолидация земских врачей под эгидой Всероссийских Пироговских съездов врачей вызвала значительный подъем и оживление земско-медицинской деятельности в стране, создав необходимые предпосылки не только для пополнения специальных знаний с учетом научного анализа итогов 25-летней земской медицинской деятельности, но и выработки и популяризации единых принципов оказания медицинской помощи населению страны. Это стало важным этапом в процессе становления системы государственного здравоохранения в России.

Очередной III Пироговский съезд состоялся в Санкт-Петербурге 3-10 января 1889 г. Количество его участников возросло до 1648 человек, из которых более половины представляли 45 областей и губерний России.

К тому времени ведущая роль Пироговских съездов врачей в удовлетворении возрастающей потребности обобщения и синтеза быстро накапливающегося научного и практического медицинского материала стала очевидной для основной части медицинского сообщества. Эта мысль была подчеркнута постоянным членом Общества С.П. Боткиным на первом торжественном собрании съезда 3 января 1889 г.: «Нужно ли в настоящую минуту говорить о пользе и значении ученых съездов вообще, когда мы имеем перед собой живое доказательство вполне созревшей потребности общества время от времени лично обмениваться мыслями по поводу различных научных и практических вопросов. Нельзя сомневаться, что постоянно увеличивающееся число членов наших съездов служит красноречивым доказательством той пользы, которая получается при личном обмене идей различных представителей науки и жизненного опыта…

Ученые съезды не делают открытий, но оценивая их и популяризируя, они, несомненно, представляют путь к новым научным и практическим завоеваниям»[27].

Следует отметить, что, начиная с III Пироговского съезда врачей, обнаруживается два основных направления в их работе – научное и земское (организационно-практическое), причем земская направленность быстро завоевала приоритетные позиции, а земские врачи стали одними из самых активных участников съездов.

Подобная расстановка приоритетов была обоснована в приветственном слове Ф.Ф. Эрисмана к общему собранию съезда: «Несомненно, что съезды русских врачей имеют огромное значение не только для нас, медиков, но и для России вообще, и главным образом, конечно потому, что на этих съездах обсуждаются вопросы не только по различным специальностям медицинской науки, но и вопросы общие, вопросы о возможном улучшении медицинского санитарного дела в России, о дальнейшем развитии нашего сокровища, которому нет ничего подобного в Западной Европе – нашей общественной земской медицины, вопросы, огромная важность которых давно признана и правительством и обществом, вопросы, окончательное решение которых лучше всего может быть подготовлено обсуждением их таким компетентным собранием, каким в данном случае представляется съезд русских врачей»[28].

Анализируя деятельность первых Пироговских съездов врачей, следует отметить, что врачебная корпорация, объединившаяся под эгидой Пироговского общества и его съездов, не могла не отстаивать своих профессиональных интересов. Но, к чести основной массы русских врачей отметим, что они не шли в разрез с насущными потребностями русского народа. Напротив, формулируя и защищая свои корпоративные интересы, врачи инициировали обсуждение вопросов, касавшихся, например, реформы профессионального медицинского образования и др. Так, оживленные прения участников съезда вызвал доклад херсонского врача М.И. Горшкевича «О необходимости изменения требований при соискании степени доктора медицины», который указывал на недопустимо низкие требования, предъявляемые к соискателю докторской степени. Результатом этой дискуссии стало ходатайство съезда о повышении экзаменационных требований для соискателей степени доктора медицины. Положительное решение этого вопроса, на наш взгляд, является наглядным примером эффективного регулирования профессиональной медицинской деятельности врачебным сообществом, способствующим, в том числе, через ужесточение требований к собственным знаниям, умениям и навыкам, улучшению качества оказания медицинской помощи населению страны.

IV Пироговский съезд прошел в Москве с 3 по 10 января 1891 г. Открывая первое торжественное заседание съезда, Н.В. Склифосовский подчеркнул, что пока рано подводить итоги деятельности Пироговских съездов, но уже сейчас можно с уверенностью констатировать, что врачебное сословие глубоко проникнуто сознанием их необходимости и бесспорной пользы. И польза эта многогранна. «Если университет представляет сосредоточие знаний, составляющих плод умственной деятельности всего человечества, то врачебные наши съезды, воссоединяя представителей отдельных специальностей и приближая их к общему источнику врачебных знаний, отражают на себе до некоторой степени идею университета. Эта одна из сторон значения наших съездов. Но мы должны дорожить съездами еще и потому, что они представляют одно из необходимейших орудий современного строя общественной жизни: «усилиями многих достигать одной определенной цели»[29].

Вопросы  совершенствования организации общественно-санитарного и гигиенического дела являлись главными приоритетами настоящего съезда, так как с ними самым тесным образом была связана жизнь не только каждого человека в отдельности, но и всего общества и государства в целом. Врач Херсонской губернской земской управы М.С. Уваров в докладе «Об единении программ санитарно-статистических исследований» подчеркивал, что «съезды в память Пирогова своей деятельностью приобрели себе симпатию всех русских врачей и администрации, то есть инициатива в трактуемом вопросе может рассчитывать на наибольший успех, и потому прямая обязанность съезда заняться вопросами об организации собирания и разработки сведений санитарного характера»[30]. В качестве первого шага для этого была создана специальная комиссия из представителей общественной медицины (земской, думской, военной, железнодорожной, фабричной и пр.) и составлено ходатайство перед министерствами, имеющими медицинское ведомство, о командировании в нее своих представителей.

Существенно дополнили и развили основные положения доклада М.С. Уварова сообщения Херсонского земского санитарного врача А.В. Корчак-Чепурковского «О настоятельной необходимости для земства иметь свою санитарно-статистическую организацию», санитарного врача из Санкт-Петербурга И.А. Дмитриева «О номенклатуре болезней и упрощении медицинской отчетности земских врачей» и земского врача Смоленской губернии Д.Н. Жбанкова «О необходимой связи между губернскими и уездными земствами в организации врачебно-санитарного дела в губернии».

Серьезного внимания заслуживает доклад земского врача Орловской губернии В.И. Долженкова «О связи между Обществом русских врачей в память Пирогова и местными врачебными обществами», в котором автор подчеркивал настоятельную необходимость для всех русских врачей поддерживать практическую связь и сотрудничество между ними на постоянной основе, а не только во время работы Пироговских съездов. Центром такого профессионального объединения должно было стать Общество русских врачей в память Н.И. Пирогова, фактически взявшее на себя «обязанность создания врачебного строя, отвечающего характеру своего народа, его быту и условиям жизни»[31].

Председательствующий в секции общественной медицины первый в России земский санитарный врач при Саратовской земской губернской управе И.И. Моллесон резюмировал основные положения докладов возглавляемой им секции в следующих положениях, имевших важное значение в деле становления государственной системы здравоохранения:

–   для дальнейшего развития общественной (земско-думской) медицины необходимо создать стройную систему санитарных учреждений, объединяющих деятельность всех земских и думских врачей;

–  санитарную статистику следует передать в ведение общественных учреждений;

–  необходимо выработать общую для всей России программу санитарно-статистических исследований и единую номенклатуру болезней.

Таким образом, секцией общественной медицины и гигиены IV Пироговского съезда врачей были предприняты активные меры для создания системы государственного здравоохранения: принято решение о необходимости учреждения государственных санитарных бюро, а также сформирован интеллектуальный центр, консолидирующий все заинтересованные силы общества для выработки основ санитарно-статистической службы в стране.

В работе V Пироговского съезда (27 декабря 1893 г. – 3 января 1894 г.) участвовали около 1200 врачей, а количество его секций возросло более чем в два раза в сравнении с предыдущим съездом. Среди впервые образованных секций, отражающих заметный прогресс многих областей медицинского знания, отметим следующие: гистологии и эмбриологии, бактериологии, бальнеологии и гидротерапии, электротерапии, военной, морской и земской медицины, медицинской статистики.

Повестка дня специальной холерной секции Пироговского съезда включала в себя глубокий научный анализ вопросов этиологии и эпидемиологии холеры, распространившейся в России в 1891-1893 гг., и выработку согласованных предупредительных мер против развития новой эпидемии.

Важное организационное значение для Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова и его съездов имело решение об издании постоянного информационного органа Общества и съездов. Его целью было широкое информирование врачей о деятельности Правления Пироговского общества и оргкомитетов съездов, подготовительная разработка вопросов, выносимых на обсуждение очередных съездов, публикация отчетов о результатах их работы и заявленных ходатайств, организация дискуссий по актуальным вопросам медицинской науки и др. В ноябре 1894 г. Правление Общества обратилось за разрешением издавать в Москве «Журнал общества русских врачей в память Н.И. Пирогова», первый номер которого вышел в свет 29 марта 1895 г.[32] В дальнейшем он получил новое название – «Общественный врач» и приобрел характер органа общественной медицины. Журнал периодически издавался до 1919 г., нередко подвергался репрессиям, а на 2,5 года (1909-1911 гг.) его выпуск был приостановлен совсем).

По решению съезда было возбуждено ходатайство о разрешении образовать путем сбора пожертвований капитал для распространения гигиенических знаний в народе. Это ходатайство получило удовлетворение, и при Правлении Пироговского общества была образована постоянная Комиссия по распространению гигиенических знаний и школьной гигиене. Основные задачи комиссии заключались в теоретической и практической разработке вопросов распространения гигиенических знаний в народе и в содействии формированию сознательного отношения населения к противоэпидемическим мерам.

Реальным результатом деятельности Комиссии, стало издание и распространение около 20 научно-популярных брошюр о заразных болезнях тиражом около 1 млн. экземпляров, более 35 листовок и памяток общим тиражом свыше 8 млн. экземпляров, 50 тыс. экземпляров диапозитивов и иллюстрированных таблиц. Изданы два выпуска сборника диаграмм по санитарной статистике, составленных известным земским врачом Московской губернии П.И. Куркиным.

Таким образом, вклад научно-просветительской деятельности Пироговской комиссии по распространению гигиенических знаний в народе в процесс формировании в народе сознательного отношения к противоэпидемическим и санитарным мерам был очень весомым. В годы советской власти ее методологические наработки стали научной базой для основания Музея социальной гигиены и выставок по охране здоровья народа, а также нашли широкое применение в советской санитарно-просветительской работе.

Среди прочих итогов работы V Пироговского съезда врачей, особого внимания заслуживают ходатайства о возобновлении женских врачебных курсов, о разрешении врачам проводить народные чтения и собеседования, о пересмотре, изменении и дополнении закона о фабрично-заводской медицине 1866 и 1886 гг.

Резюмируя деятельность V Пироговского съезда, отметим, что к этому времени наиболее важное значение для его устроителей и участников приобрели практические шаги, направленные на претворение в жизнь принятых съездами решений. Об этом свидетельствует учреждение соответствующих управленческих структур съездов (специальных комиссий и комитетов), ориентированных на конкретные виды деятельности.

Анализируя деятельность первых Пироговских съездов врачей можно сформулировать несколько важнейших итогов их деятельности:

- медицинским сообществом был взят курс на эволюционный путь развития и совершенствование медицинской помощи в стране, основанный на практических достижениях земской медицины, сохранении и развитии ее лучших гуманистических традиций;

- благодаря Пироговским съездам врачей было сформулировано решение медицинского сообщества о необходимости реформирования системы управления медико-санитарным делом путем учреждения в России высшего врачебного представительства – самостоятельного Министерства народного здравия;

- были созданы предпосылки для совершенствования организации медицинской помощи населению и повышения ее качества с учетом научного анализа итогов земской медицинской деятельности и ее соответствующего времени законодательного обеспечения;

- медицинским сообществом стали вырабатываться корпоративные этические нормы и стандарты.

Анализ взаимоотношений правительства, земских органов власти и первых Пироговских съездов врачей позволяет отметить их поступательное развитие. В период становления земства и отсутствия в стране единого органа управления медицинским делом, подобная инициатива врачебного сообщества воспринималась не только как важная государственная перспектива, но и конкретная практическая деятельность в сфере охраны здоровья населения, приносящая ощутимые результаты. По существу, практика сотрудничества первых Пироговских съездов врачей и власти являлась свидетельством эффективного использования государством и обществом в целом интеллектуального и профессионального потенциала врачей в целях совершенствования социальной защиты населения страны и оптимизации государственной структуры управления медико-санитарным делом.

ФОРМИРОВАНИЕ ЕДИНЫХ ПОДХОДОВ К ОРГАНИЗАЦИИ МЕДИЦИНСКОЙ ПОМОЩИ НАСЕЛЕНИЮ СТРАНЫ

Период, начавшийся подготовкой к VI Пироговскому съезду и включающий в себя очередные восемь съездов (1895-1916 гг.), можно выделить в отдельный этап истории Пироговских съездов врачей, имевший выраженную земскую направленность: в руководство съездов вошло значительное количество земских врачей, во главе большинства секций  также стояли видные земские деятели. Это в значительной мере предопределило их земскую тематику и способствовало организации и проведению нескольких Пироговских съездов в губернских городах России, причем не только земских. Их приоритетным направлением стало развитие гуманистических принципов, зародившихся в недрах земской медицины, и работа, направленная на их усовершенствование, популяризацию и повсеместное внедрение.   

Организаторами VI Пироговского съезда было принято принципиальное решение, которое вывело всероссийские врачебные форумы за пределы столичных российских городов. Очередной съезд состоялся в Киеве, провинциальном не земском городе, что придало ему некоторые характерные черты. Деятельность съезда сопровождалась пристальным вниманием горожан к его работе: «все общество и вся печать очень оживились и все 8 дней жили Пироговским съездом: газеты были полны статьями о нем; на улицах, трамваях все разговоры были о его членах и его постановлениях. Оно и понятно: киевляне вдруг с кафедры, при огромном собрании услыхали о необходимости введения земства, об отмене позорных телесных наказаний, о 8-ми часовом рабочем дне, когда им самим разрешалось говорить об этих вещах только дома, да и то при закрытых дверях»[33].

Киевский съезд впервые стал всероссийской трибуной для представителей не земской медицины, выступавших с многочисленными докладами об оказании врачебной помощи крестьянству, переселенцам, народам севера, населению среднеазиатских и кавказских губерний.

В Киеве с новой остротой поднимался вопрос об отсутствии в стране единого государственного ведомства, занимающегося вопросами организации оказания врачебной помощи населению и регулирующего ее законодательное обеспечение.

В работе VI Пироговского съезда впервые наметилась тенденция к сопоставлению участниками съезда условий народной жизни с уровнем его физического здоровья и стремление к переменам в ее устройстве. В частности, отмечая недостаточную роль государства в деле охраны здоровья граждан, VI съездом было дано поручение Правлению следующего съезда продолжить разработку вопроса об учреждении в стране Министерства народного здравия. Эта деятельность должна была осуществляться при участии медицинских обществ и коллегиальных медицинских учреждений с учетом того, что «децентрализационный строй является вообще единственно согласным с исконным историческим ходом развития у нас общественности и отвечающим самой сущности врачебно-санитарного дела, которое не может быть заключено в неподвижные рамки, а наоборот, нуждается в свободной инициативе, в возможности применяться к разнообразнейшим и сложным местным особенностям и условиям»^[34].

VII Пироговский съезд врачей, прошедший в Казани с 28 апреля по 5 мая 1899 г., совпал с периодом жестокого голода в России. В нем смогли принять участие лишь 600 врачей, что объяснялось возникновением многочисленных очагов эпидемий, многократно возросшей потребностью населения в медицинской помощи и, как следствие, невозможностью многими врачами оставить свои рабочие места даже на непродолжительный срок.

Обращает на себя внимание тот факт, что казанский съезд, проходивший на фоне ужасающего голода и в местности, наиболее пострадавшей от его последствий, впервые жестко выразил свое отношение к политике, проводимой правительством. В постановлении съезда вопрос о систематическом голодании народных масс был обозначен как острейшая социальная проблема. «Мы должны широко, открыто и во всеуслышание заявить, - отмечал в своем докладе Д.Н. Жбанков, - что настоящее положение не может дальше продолжаться, что наша врачебно-санитарная организация недостаточна и бессильна в борьбе со страшным злом, что постоянно повторяющийся голод есть такое ужасное, громадное, подавляющее все силы народа зло, для борьбы с которым должно быть призвано все государство… мы только по догадкам знаем о всех причинах зла, наконец, до сих пор мы слышим только о паллиативах и ни слова о радикальной борьбе с голодом»[35].

Вместе с тем, ко времени проведения VII съезда большинству практических врачей стало ясно, что отсутствие однообразной и удовлетворяющей новейшим научным требованиям номенклатуры болезней и единых правил их регистрации является существенным недостатком в их профессиональной деятельности. Важная организующая роль в его устранении также принадлежит Пироговским съездам, в течение ряда лет тщательно изучавшим этот вопрос.

На выработанной в 1900 г. Пироговским обществом классификации и номенклатуре болезней базировались научные исследования всех земских санитарных бюро в России^[36]. В дальнейшем они составили основу общей номенклатуры болезней, официально утвержденной в 1902 г. Медицинским департаментом МВД, и ставшей обязательной для врачей всех ведомств. Этот шаг явился важной государственной мерой, способствующей тому, чтобы получаемые Медицинским департаментом  МВД отчеты и сводки о состоянии заболеваемости на местах, становились пригодными для сравнительно-статистических выводов и давали четкую картину заболеваемости на территории Российской империи. Таким образом, работа, начатая Пироговскими съездами в этой области, явилась важным шагом в формировании основ будущей государственной системы сравнительной статистики общей заболеваемости в стране.

Заседания VIII Пироговского съезда проходили в Москве с 3 по 10 января 1902 г. В соответствии с принятым решением о подготовке и рассмотрении на Пироговских съездах заранее определенных и тщательно разработанных программных вопросов, на его общих собраниях профессором казанского университета В.И. Разумовским была произнесена речь «Медицина и хирургия в XIX столетии», доктором В.И. Долженковым – «Задачи русской общественной санитарии», профессором М.Я. Капустиным – «О ближайших задачах гигиены в сельской России», профессором А.Н. Соловьевым – «Влияние успехов медицинских наук на уменьшение смертности в родильных домах и акушерских клиниках».

На первом общем собрании, состоявшемся в большом зале Московской консерватории, председатель организационного комитета съезда профессор А.А. Бобров, оценивая общегосударственную сторону работы съездов, подчеркивал: «Пироговские съезды, кроме разработки специально-научных вопросов по различным отделам практической медицины, занимаются вопросами чрезвычайной важности, которые не могут быть разрешаемы знанием и опытностью одного человека, лишь соединенными усилиями многих, направленными к благоустройству общественной жизни. Я разумею вопросы общественного здравия, которые, несомненно, находятся в тесной связи с благосостоянием всего народа и целой страны»[37]. Обширный, актуальный и чрезвычайно содержательный материал научных исследований составил предмет работы 25-ти секций VIII Пироговского съезда.

Среди многочисленных секционных выступлений VIII Пироговского съезда особой новизной и остротой отличался доклад земского врача А.И. Шингарева «Село Ново-Животинное и д. Моховатка в санитарном отношении. (Опыт санитарно-экономического исследования вымирающей деревни. Подворно-посемейный метод исследования)», в котором приводились подробные статистические данные, собранные автором в уездах Воронежской губернии. Съезд поддержал и одобрил новаторские начинания А.И. Шингарева, его доклад был рекомендован к опубликованию, а разработанные автором формы анкет получили всеобщее признание в качестве удобного средства сбора и накопления информации для объективного анализа санитарного состояния и гигиенической обстановки в сельских семьях, отличающихся по уровню материальной обеспеченности. Анализ основных положений доклада и их сопоставление с последующими публикациями А.И. Шингарева показывает, что его классическое исследование положило начало углубленному изучению причин санитарного неблагополучия в сельской России, выяснению отрицательного влияния социально-экономических условий труда и жизни на состояние здоровья сельского населения[38].

Программным для VIII Пироговского съезда стал вопрос об изучении туберкулеза.

Таким образом, исследуемый период деятельности Пироговских съездов характеризуется заметным переходом от констатации фактов неблагополучного состояния здоровья населения в России и статистических исследований в плоскость практических мероприятий по борьбе с эпидемиями, выработки профилактических мер против них, оздоровлению широких народных масс и активному привлечению к этой работе земств и государственных органов власти.

Вместе с тем, увеличение числа земских врачей и медицинских учреждений на селе, в условиях отсутствия в стране единого государственного центра управления здравоохранением, поставило на разрешение Пироговского съезда вопрос об их равномерном распределении и о создании единой сети врачебных участков. Этому актуальному вопросу был посвящен доклад А.П. Воскресенского, в котором подчеркивалось, что «одним из дальнейших крупных шагов следует признать заботу земства об изменении и улучшении ныне существующего, часто бессистемного и случайно сложившегося в уездах устройства лечебной медицины, о создании всюду стройной организации врачебной помощи… До́лжно стремиться не к централизации, не к устройству больниц в одном-двух местах уезда, не к сосредоточению врачебных сил в одном центре, а к децентрализации, к возможному приближению врача к населению, к тому, чтобы была учреждена нормальная сеть врачебных участков»[39].

Другой острейшей проблемой того времени являлась занятость врачей, так как вопросы их трудоустройства и привлечения высококвалифицированных специалистов для замещения вакансий в учреждениях общественного здравоохранения разрешались, как правило, стихийно. Это имело крайне негативные последствия для обеих сторон. Зачастую врачи не могли найти себе подходящую работу, в то время как в земствах подолгу оставались незамещенными вакансии. При этом сами земства были вынуждены расходовать значительные суммы на специальные объявления в прессе.

Для устранения этих недостатков, VIII Пироговский съезд принял предложение доктора К.Н. Смирнова об учреждении при Правлении Пироговского общества справочно-посреднической комиссии. Цель ее создания заключалась в решении двух основных задач: во-первых, «в содействии, с одной стороны, нуждающимся в работе лицам медицинского звания получать сведения о свободных местах; с другой – различным местным организациям подыскивать соответствующих кандидатов на имеющиеся должности», и, во-вторых, «в выдаче справок по вопросам научной и практической медицины»[40].

IX Пироговский съезд прошел в Санкт-Петербурге с 4 по 11 января 1904 г. и по количеству участников был самым многочисленным (2300 делегатов).

Организаторами съезда были представлены отчеты о деятельности многочисленных Пироговских комиссий, учрежденных предыдущими съездами: Комиссии по школьной гигиене и распространению гигиенических знаний в народе (председатель – А.В. Мольков), по изучению малярии в России (председатель - Г.Н. Габричевский), по вопросам призрения покинутых и бесприютных детей (председател ь - Д.И. Орлов), по изучению туберкулеза (председатель – В.Д. Шервинский), по организационным вопросам общественной медицины, справочно-посреднической комиссии (председатель – Ф.А. Рейн), по изучению сточных вод (председатель – В.Е. Игнатьев), по объединению патологоанатомов (председатель – Н.Ф. Мельников-Разведенков) и по вопросу о «Доме имени Н.И. Пирогова» (председатель – А.М. Макеев).

IX Пироговский съезд совпал с историческим моментом, когда реакция предпринимала все усилия к тому, чтобы сдержать накопившееся в народе недовольство, поэтому правительственный надзор за его работой был самый жесткий. Ежедневно Директору Департамента полиции доставлялись совершенно секретные записки отделения по охранению общественной безопасности и порядка в столице, с подробностями дискуссий, состоявшихся как в общих, так и в секционных заседаниях съезда и цитатами из выступлений делегатов, нуждающихся, по мнению полиции, в особой опеке[41].

IX съезд отличался от всех предыдущих наибольшей широтой и остротой рассматриваемых вопросов. Об этом свидетельствуют воспоминания его очевидцев и участников. Так, в выписке из полученного агентурным путем письма без подписи, адресованного З.И. Соболевой в Москву, приводится следующее описание: «На X секции, где был вопрос о земстве и школьном образовании среди крестьян, и также образовании среди рабочих и многих других – публики было особенно много и даже рабочих. Надо было видеть оживленные лица последних, когда вопрос коснулся положения фабричных и заводских рабочих, в гигиеническом и образовательном отношении; затем перешли на более широкое – рабочие союзы, свободу печати, слова, собраний и т.п. Заметьте, что все это заявлялось публике без стеснения и выражалось «все» о чем говорится вообще только нелегально. Это был парламент, а постановления вышли в форме конституционных»[42].

Иллюстрацию напряженного исторического момента, в который проходила работа съезда, мы обнаружили в другом послании участника съезда: «Вопросы так широко ставились, что результат съезда – свод постановлений – не был разрешен (к оглашению – Е.З.) тем же Плеве. И в то время, когда члены съезда и многочисленная публика собрались, чтобы выслушать заключения разных секций, председатель заявил, что не может допустить (его обнародования – Е.З.) вопреки обыкновению по распоряжению «свыше». Поднялся шум, хотели говорить, но было так подстроено, что рота солдат-музыкантов была предусмотрительно заготовлена на хорах и по распоряжению (махнул платком) председателя – трубачи навели свои трубы на публику и оглушительно заиграли. Играли не переставая, а так как шум был неописуемый и долго, то прислали еще роту им на подмогу и смену, таким образом мысль, здравая, смелая была заглушена трубным звуком Плеве»[43].

Для выяснения сути вопроса об отношении официальных властей к Пироговским съездам, следует обратиться к сводке ходатайств Пироговского общества перед правительственными учреждениями за 20 лет (1883–1903 гг.), составленной К.И. Шидловским. Из нее следует, что за 20-летний период работы Пироговских съездов, общее число направленных в правительство ходатайств составило 88. Приведенные в документе данные, очевидно, явились откровением и для самого составителя, установившего, что правительство и его официальные учреждения не стремятся к совместному решению проблем чрезвычайной государственной важности, поднятых Пироговскими съездами врачей. Ко времени проведения IX съезда, 43% ходатайств остались без ответа, на 20% был получен отказ, в 2% случаях полученный ответ носили характер формальной отписки. Благоприятный исход имели немногочисленные ходатайства, относящиеся к организационным вопросам самого общества[44].

Эти результаты были доложены IX съезду, делегаты которого в единодушно принятом постановлении выразили свое отношение к явному безразличию правительства и чиновников к насущным вопросам попечения о народном здоровье и самоотверженной деятельности ученых и практических врачей, посвятивших себя решению одной из самых актуальных проблем российского общества: «Ввиду того, что большинство ходатайств Пироговских съездов осталось без ответа или удовлетворения, решено в настоящее время ограничиться лишь принципиальными постановлениями, не возбуждая новых ходатайств»[45].

Такое невнимание правительственных чиновников к решениям врачебных съездов, вероятно, можно объяснить еще и тем обстоятельством, что власти отчетливо осознавали опасность выхода консолидированного мнения врачей за узкие рамки ходатайств. В этой связи вызывает интерес следующая записка Департамента полиции: «Подобные легальные учреждения, преследующие, казалось бы, чисто научные цели, при более или менее соответствующих условиях и при отсутствии надлежащего надзора со стороны администрации легко превращаются в органы публичной пропаганды конституционных вожделений либеральной части общества. Конечно, вожделения эти, оставаясь в скрытой форме надежд… легко могут быть урегулированы мерами правительства и не имеют серьезного значения, но когда они проявляются как бы в виде единодушного требования массы интеллигентных лиц в разрешенных правительством собраниях и в присутствии многочисленной публики, они приобретают особое значение, вселяя в общество ложное представление о размерах и успехах пропаганды и о действительных его нуждах и потребностях»[46].

Наиболее острые проблемы в области охраны здоровья населения стали все чаще приобретать общегосударственную, социальную направленность. Так, например, в решениях IX Пироговского съезда содержатся такие пункты:

–     правильная и целесообразная борьба с алкоголизмом, туберкулезом, детской смертностью и другими народными болезнями, представляющими собой социальное бедствие огромной важности, возможна только на почве широких социальных реформ и при полном обеспечении свободы мнений, слова, печати и собраний, как условий, при соблюдении которых достижимы широкое распространение сведений об истинных причинах развития этих народных бедствий и о надлежащей борьбе с ними^[47];

–      лучшей формой обеспечения трудящихся на случай несчастья, болезни, инвалидности и старости является государственное, обязательное для всех социальное страхование рабочих при обеспечении широкого общественного контроля над условиями производства и нормирования рабочего дня до 8-ми часов и др. ^[48]

Таким образом, важно отметить изменившуюся сущность ходатайств, заявляемых Пироговскими съездами, в которых множество частных, но от этого не менее важных вопросов было заменено на конкретные проблемы, требующие незамедлительного решения в общегосударственном масштабе.

IX Пироговский съезд стал переломным в самосознании русских общественных врачей, обозначившим резкую грань между двумя эпохами в деятельности Пироговских съездов – прошлой, связанной с надеждами и верой в осуществимость идеалов, с многочисленными, но тщетными ходатайствами перед властной бюрократией, и новой, со всей очевидностью обозначившей несбыточность многих надежд и перспектив какого-либо прогресса при существующем самодержавном режиме. Устроители Пироговских съездов вынуждены были отказаться от бесплодных ходатайств перед правительством, заменив их немногочисленными, но конкретными требованиями.

В целом, надежды врачей на понимание и поддержку со стороны властей не оправдались. Следует заметить, однако, что правительство, в основном игнорируя ходатайства Пироговских съездов, под давлением назревших обстоятельств было вынуждено принимать соответствующие решения, но всегда со значительным временным опозданием и гораздо большими издержками как для здоровья населения, так и для сохранения устоев государственности. Многие, принимаемые впоследствии, правительственные законы и постановления были выдержаны в духе Пироговских съездов: об учреждении женского мединститута (23 апреля 1895 г.); правилах по устройству медицинских чтений (10 августа 1901 г.); об обязательной для врачей всех ведомств номенклатуре болезней (15 января 1902 г.); Высочайший манифест об отмене телесных наказаний для всего крестьянского населения России (11 августа 1904 г.) и др. Таким образом, сам ход исторического развития страны доказал несомненную пользу деятельности Пироговских съездов врачей, направленную на удовлетворение насущных потребностей общества.

Следующий Пироговский съезд врачей, состоявшийся в 1905 году, стал первым в череде чрезвычайных и внеочередных съездов Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова. Он прошел в Москве с 21 по 24 января и посвящался вопросам борьбы с холерой.

Время проведения съезда совпало с резко обострившейся политической обстановкой в России после расстрела демонстрации 9 января 1905 г., поэтому его организации и проведению сопутствовало сильнейшее противодействие со стороны правительства.

Так, 19 марта Председатель Правления Пироговского общества профессор Г.Н. Габричевский получил категорический отказ Московского градоначальника в проведении съезда в намеченные сроки «ввиду полученных… сведений о том, что устроители назначенного на 21-24 марта в Москве… съезда врачей для выработки мер по борьбе с холерой, намереваются воспользоваться таковым для производства противоправительственных демонстраций и произнесения ряда речей недопустимого содержания…»[49]. Только благодаря энергичным действиям Правления Пироговского Общества Министр внутренних дел был вынужден разрешить проведение съезда при условии отсутствия всякой публичности его заседаний, исключения из повестки дня всех вопросов политического характера, а также относящихся к современному общественному движению. Однако эти грозные предупреждения дали, скорее, обратный эффект и не смогли ликвидировать характерной особенности всех Пироговских съездов – открытого и принципиального обмена мнениями по поводу выявления, обнародования и выработки конкретных мер в борьбе с основными социально-экономическими причинами высокой заболеваемости и смертности населения страны.

В повестку дня «врачебного консилиума» было включено большое количество специальных вопросов, среди которых: история и эпидемиология холеры, ее патология, клиника и лечение; бактериология холеры (распознавание, вакцинация и дезинфекция); общие предупредительные и подготовительные меры против развития эпидемий, организация статистика холерных заболеваний в городах, селениях, на фабриках, заводах, железнодорожных и водных путях и др.

Во время работы холерного съезда был дан новый импульс рассмотрению вопроса об объединении всего врачебного сословия в единую медицинскую организацию, так как «запросы народного здравоохранения неисчерпаемы и сравнительно небольшая группа общественных, земских и городских врачей не может обслуживать их во всей полноте и быть выразителем лучшего решения их в государстве; лишь коллективный ум всего врачебного сословия может всесторонне обнять все задачи государства в этой области», поэтому «как в интересах государственных, так и сословных выступает настоятельная необходимость всему врачебному сословию организоваться в союз с правами юрисдикции»[50]. Активное участие в разработке проекта устава будущего Союза и его рассылке по российским губерниям приняло Московское земство.

Общий итог съезда был таков: принимая во внимание, что подавляющее большинство постановлений и ходатайств Пироговских съездов до сих пор оставалось без ответа правительства, для приведения в исполнение постановлений съезда по борьбе с холерой было решено объединить медицинский персонал России во Всероссийский медицинский союз. В результате, по информации газеты «Сын Отечества» от 18 сентября 1905 г., всего через шесть месяцев на территории Российской империи было создано 31 отделение Союза, объединяющее более 4000 врачей[51].

После «холерного» съезда отношение правительства к Пироговскому обществу и его съездам стало враждебным. Крайне озабоченное возросшей активностью медицинской общественности, оно резко ужесточило требования к проведению Пироговских съездов. Если предыдущие съезды, согласно положениям устава Общества, созывались явочным порядком, а место и время их проведения определялись на заключительных собраниях каждого съезда, то по приказу Министра внутренних дел от 1 июня 1905 г. за № 9581, правление Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова было обязано «на будущее время заблаговременно извещать Министерство как о времени и месте созыва Пироговских съездов, так и о программе вопросов, имеющих быть обсужденными на этих съездах»[52].

Подготовка Х Пироговского съезда осуществлялась в соответствии с новым законом от 4 марта 1906 г. «О собраниях и съездах», согласно которому последние могли созываться только с предварительного разрешения Министра внутренних дел.

Х Пироговский съезд проходил в Москве с 25 апреля по 3 мая 1907 г. под председательством С.С. Салазкина. Обстоятельства, при которых было получено разрешение Министра внутренних дел на созыв Х Пироговского съезда, изложены в переписке Московского генерал-губернатора, хранящейся в Центральном историческом архиве г. Москвы. Официальному разрешению предшествовал тщательный сбор информации о персональном составе Правления съезда, результаты которого зафиксированы в рапорте Московского обер-полицмейстера[53].

В московском архиве также сохранился документ, содержащий ответ Московского градоначальника на запрос Министра внутренних дел, направленный в связи с просьбой Правления Пироговского общества разрешить проведение очередного съезда в Москве с 4 по 11 января 1907 г. Московский генерал-губернатор, в целом, разделяя соображения, высказанные ранее его предшественником А.А. Козловым в письме бывшему Министру внутренних дел А.Г. Булыгину по поводу обвинений, выдвинутых против председателя съезда, выступил, однако, в его защиту. «Хотя профессор Габричевский и допустил некоторые ошибки при устройстве последнего съезда, но мне, тем не менее, кажется, что удаление его от должности нежелательно и вряд ли может обеспечить дальнейшие съезды общества, если они будут разрешены, так как Габричевский является одним из наиболее благонамеренных членов общества и пытался, насколько возможно, умерить крайние элементы съезда и сдерживать деятельность последнего в рамках специальных вопросов и целей, для коих съезд был разрешен»[54].

Вместе с тем, он считал, что единственным способом предупредить повторение на съездах нежелательных инцидентов может стать полное воспрещение самих Пироговских съездо[55]. Такого же мнения придерживался и Товарищ министра внутренних дел Д.Ф. Трепов[56].

Негативное отношение у властей вызвал и тот факт, что запланированные сроки проведения съезда «совпадают с предвыборным временем в Государственную думу». В связи с этим чиновники управления Московского генерал-губернатора пришли к выводу, что даже в случае положительного решения Министра внутренних дел, безопаснее всего допустить проведение съезда «по открытии Государственной думы»[57].

Это стало веским аргументом в пользу перенесения сроков проведения Х Пироговского съезда, и только 21 февраля 1907 г. (на следующий день после открытия II Государственной думы – Е.З.) Министр внутренних дел П.А. Столыпин подписал уведомление, в котором «признал возможным разрешить правлению Общества созвать с 25 апреля по 2 мая сего года съезд русских врачей в память Н.И. Пирогова, при условии, что при первой попытке съезда уклониться от своих прямых задач таковой будет закрыт мною по первому полученному от Вас (Московского генерал-губернатора – Е.З.) телеграфному о том извещению»[58].

Вместе с этим, заметной тенденцией этого съезда был отход от активных политических выступлений в область обсуждения чисто профессиональных вопросов.

В докладе А.И. Шингарева «Общественная медицина в будущем демократическом строе России» была предпринята первая попытка ответить на вопрос о том, какой должна быть общественная медицина при демократическом строе. Главной задачей было названо выделение адекватных субсидий на дело народного здравоохранения, так как лишь при соблюдении этого условия возможно обеспечить население страны общедоступной, бесплатной, равной для всех и дифференцированной по роду заболеваний врачебной помощью. Докладчиком отмечалось также, что прогресс в деле оказания медицинской помощи в России зависит от внедрения в повсеместную практику обобщенного Пироговскими съездами передового опыта земской медицины. Суть решения, принятого Пироговским съездом, заключалась в том, что бесплатная, доступная и равная для всех медицинская помощь является громадным приобретением русской земской медицины и необходимым принципом будущего устройства системы государственного здравоохранения.

На Х Пироговском съезде врачей был впервые поднят вопрос о кризисе земской медицины. В частности, Н.Э. Шен, проанализировав социальный генезис земской медицины, показал, что с ее развитием и ростом профессиональной объединенности медицинского персонала для реакционного большинства земских собраний стало ясно, что в лице земских врачей растет чуждая ему по духу демократическая организация, противоречащая классовыми интересами поместного дворянства и буржуазии[59]. 

Съезд не оставил без внимания и назревшие социально-экономические вопросы, связанные со страхованием рабочих. Значительное место в программе съезда отводилось дискуссии о необходимости создания рабочими, при поддержке профсоюзов, заводских санитарно-медицинских организаций.

Деятельность Х Пироговского съезда проходила под непрерывным и строжайшим надзором со стороны царского правительства. По результатам постоянного наблюдения за работой всех его секций столичному градоначальнику представлялись ежедневные подробные доклады специального Отделения по охранению общественной безопасности и порядка в Москве[60].

3 февраля 1909 г. Организационный комитет XI Пироговского съезда, в соответствии с действующим законодательством, обратился к Министру внутренних дел с прошением о разрешении созыва очередного съезда в Санкт-Петербурге в начале января 1910 г.[61] Разрешение было получено и XI Пироговский съезд, посвященный 100-летнему юбилею Н.И. Пирогова, работал в Санкт-Петербурге с 21 по 28 апреля 1910 г.

На общих собраниях были произнесены речи в память Н.И. Пирогова: «Н.И. Пирогов как хирург» В.И. Разумовского и «Н.И. Пирогов как общественный деятель и педагог» А.И. Шингарева, а так же программные доклады В.Я. Данилевского – «Физиология и социальная жизнь», С.Н. Игумнова – «Земская медицина и народничество», Б.Ф. Вериго – «Нервная деятельность как основа гармонии физиологических отправлений животного организма».

Огромное число представленных на съезде докладов (более 500) заставило его устроителей провести около 100 заседаний и организовать две новые подсекции – по реформе медицинского образования и по страховой медицине.

Последовательное развитие на съезде получил вопрос об учреждении постоянного суда профессиональной чести (данная проблема была вынесена на всеобщее обсуждение участником предыдущего съезда доктором М.И. Гуревичем).

Позиция Пироговского съезда по вопросу о консолидации врачебного сообщества сводилась к тому, что при отсутствии в России единой корпоративной врачебной организации, аналогичной западноевропейским врачебным палатам и синдикатам, необходимо создать учреждение, «которое являлось бы блюстителем и охранителем нравов и морального достоинства всего врачебного сословия[62]. Результатом деятельности такого учреждения должна была явиться кодификация норм врачебных прав и обязанностей, которая, в противоположность странам Западной Европы, в России до сих пор отсутствовала.

Ценный и содержательный раздел деятельности XI Пироговского съезда был посвящен обсуждению внесенных в Государственную думу законопроектов по социальному страхованию рабочих и перспектив развития фабрично-заводской медицины в условиях передачи ее в ведение больничных касс.

23 июня 1912 г. Государственным советом, а затем Государственной думой были одобрены и высочайше утверждены законы: «Об обеспечении рабочих на случай болезни», «О страховании рабочих от несчастных случаев», «Об учреждении Совета по делам страхования рабочих» и «Об учреждении Присутствия по делам страхования рабочих», в которые вошли предложения, выработанные Пироговскими съездами: о размере пособий страховых выплат, об освобождении предпринимателей от обязательной платы за стационарное лечение и др.

На работу XII Пироговского съезда, прошедшего в Санкт-Петербурге с 29 мая по 5 июня 1913 г., существенным образом повлияли изменения организационного характера. По предложению председателя оргкомитета съезда В.Н. Сиротинина было решено, во-первых, рассматривать на них немногочисленные, но всесторонне освещенные в докладах программные вопросы, во-вторых, отдавать предпочтение вопросам, затрагивающим профессиональные интересы представителей всех специальностей и, в-третьих, уделять особое внимание современному состоянию наиболее актуальных медицинских проблем.

Почетный председатель XII Пироговского съезда А.И. Шингарев определил их основную задачу как «защиту свободой науки, установление основ охраны народного здоровья, столь неразрывно связанных с общими политическими, экономическими и социальными условиями жизни государства»[63]. В своей речи «Полвека земско-общественного служения», произнесенной на общем собрании съезда, им были приведены важные факты из истории возникновения земской медицины в России, а также ее основные достижения, позволившие утверждать, что «общественно-медицинской организации, которая явилась бы общественным институтом для всех слоев населения, особенно сильно развившимся в сельских местностях, нет нигде, кроме России. Принцип бесплатности земско-медицинской помощи как основной, как самый краеугольный в ее развитии совершенно чужд Западной Европе с ее безграничным, доходящим до уродливости, развитием частной врачебной практики»^[64].

Во время работы XII съезда в очередной раз возобновилась дискуссия об организации специального Министерства здравоохранения. Представленный Г.Е. Рейном проект такого ведомства не был поддержан его участниками, однако съезд отметил, что «правильная постановка врачебно-санитарного дела в России и развитие его в интересах народного здравоохранения мыслимы лишь при широкой демократизации как местных общественных самоуправлений, так и центральных органов управления»[65].

Руководствуясь социально-профилактическими принципами, как основополагающими в деле создания системы государственного здравоохранения, XII Пироговский съезд поручил Оргкомитету будущего съезда подготовить к рассмотрению следующие программные вопросы: о жилищной проблеме, об условиях жизни и труда рабочих, о роли заразных бараков в борьбе с эпидемиями, о формах участия губернских земств в осуществлении общедоступной врачебной помощи, о программе научного и профессионального усовершенствования врачей, о проблемах аборта, об условиях труда земских врачей и др.

Начавшаяся Первая мировая война не позволила созвать очередной Пироговский съезд врачей в намеченные сроки. Однако деятельность Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова не прекратилась. Самой животрепещущей проблемой стала ликвидация последствий войны и организация ухода за огромным числом раненых, больных и увечных воинов, сопровождавшийся недостатком медикаментов, нарушением деятельности врачебно-санитарных организаций, миллионной массой беженцев и многочисленными вспышками эпидемий. Для подведения итогов медицинской деятельности в условиях военного времени и выработки дальнейшей стратегии ее развития, 14-18 апреля 1916 г. в Петрограде был созван Внеочередной Пироговский съезд врачей из представителей врачебно-санитарных организаций земств и городов по врачебно-санитарным вопросам в связи с условиями настоящего времени[66].

На 29 заседаниях съезда были заслушаны 98 докладов. В связи с условиями текущего момента, наибольшей актуальностью отличались доклады З.П. Соловьева «О деятельности Земского союза» и А.Н. Сысина «О деятельности Союза городов». Важнейшим решением съезда по этим вопросам стало постановление о необходимости реорганизации земств и городов и объединяющих их общественных союзов на принципах последовательной демократизации общества. Предполагалось, что союзные организации должны опираться на демократические слои населения в лице кооперативов, профессиональных обществ, больничных касс и т.д., а объединение земств и городов должно превратиться в мощную организацию, связанную с широкими массами населения посредством мелких земских и городских самоуправляющихся единиц.

Однако, как и прежде, деятельность съезда подвергалась самому жесткому контролю со стороны правительства.

Подводя итоги этого параграфа, отметим, что развитие медицинской науки в конце XIX – начале ХХ вв. носило прогрессивный, характер. Активное развитие получили специальные отрасли медицинского знания, такие как хирургия, кардиология, фтизиология, психиатрия, эпидемиология, бактериология, паразитология  и др.

В отсутствие в России единого центра координации и управления медицинской деятельностью, Пироговские съезды врачей консолидировали накопленные медицинские знания, требующие выработки однообразного и соответствующего современным научным воззрениям плана согласованных действий в масштабе всей страны.

Работа Пироговских съездов в этот промежуток времени была направлена на выявление и согласование общих принципов организации медицинской помощи населению России. Главным результатом деятельности съездов в этот период стала консолидация широкой медицинской общественности, формулирование и содействие внедрению в российскую практику единых подходов к организации медицинской помощи населению страны. Среди обязательных принципов, которые должны были составить основу системы государственного здравоохранения России,  Пироговские съезды назвали: адекватное субсидирование мероприятий по охране здоровья населения, бесплатная, доступная и равная для всех медицинская помощь и участковый принцип ее оказания, создание государственной системы санитарных учреждений, противоэпидемическое и санитарно-профилактическое направление в медицине, разработка единых подходов в статистике и учете общей заболеваемости населения (разработка однообразной и удовлетворяющей научным требованиям номенклатуры болезней и единых правил их регистрации), социальное страхование трудящихся, морально-этическая экспертиза профессиональной медицинской деятельности.

Начало ХХ в. было отмечено активизацией деятельности общественных организаций и движений, новыми веяниями в социально-экономической сфере и в механизмах политической власти. В полной мере эти тенденции проявились в сфере регулирования профессиональной медицинской деятельности и врачебного самоуправления. Вместе с тем, правительством и местными органами управления был ужесточен контроль за их деятельностью с целью обеспечения  ее строгого соответствия требованиям уставов.

Наблюдение за их деятельностью велось всеми доступными полицейскому ведомству гласными и негласными методами. Все общества были обязаны ежегодно предоставлять отчеты губернаторам и в соответствующее министерство, содержащие сведения о руководящем составе, финансовых средствах и направлениях его деятельности. Не предоставление таких отчетов в течение двух лет являлось формальным основанием для закрытия общества. Кроме отчетов, чиновники изучали периодические издания организаций и сообщения прессы об их деятельности.

Административная власть строго следила за тем, чтобы деятельность обществ не выходила за рамки, определенные их уставами. Поэтому  обострившиеся к началу ХХ в. разногласия Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова с полицией по поводу «неуставных действий» на Пироговских съездах стали обычным явлением. Для выявления и получения исчерпывающей информации о «крамольных» сторонах деятельности Пироговских съездов врачей, полиция применяла весь арсенал приемов политического сыска.

Контроль властей за деятельностью Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова и организуемых им съездов существенно облегчался тем, что оно не могло совершить ни одного шага (даже предусмотренного в уставе), без согласия и ведома соответствующего государственного учреждения. «В видах облегчения надзора местного начальства за обществами» Министр внутренних дел в упомянутом циркуляре от 6 октября 1866 г. «признал неизлишним принять… за правило, чтобы о дне, часе и месте собрания обществ, с означением и предметов, подлежащих обсуждению, было заблаговременно доводимо до сведения губернатора, а в уездных городах – начальникам местного полицейского управления»[67]. В конце XIX в. власти значительно усилили контроль за соблюдением этого требования.

С введением в России в 1906 г. «Временных правил об обществах и союзах» параграф утвержденного в 1892 г. устава Пироговского общества, в соответствии с которым оно пользовалось правом созывать свои съезды явочным порядком, не испрашивая предварительного разрешения властей, потерял свою силу. С этого времени специальное разрешение на проведение Пироговских съездов должно было выдаваться  лично Министром внутренних дел. Ходатайства о проведении Пироговских съездов врачей отнюдь не были простой формальностью, а порядок их получения, в общем, был аналогичен процедуре учреждения нового общества. Добиться же разрешения на проведение всероссийского съезда было еще труднее. Чиновники внимательно изучали извещения и, в случае возникновения каких-либо сомнений с их стороны, принимали запретительные меры. Фактически речь шла о строжайшей предварительной цензуре повесток дня всех общественных собраний, и Пироговские съезды врачей не были исключением из этого правила. Примером этому может служить дело Департамента полиции «Об Обществе русских врачей в память Н.И. Пирогова», в котором хранится подробная программа съезда и распорядок его занятий[68], а также список заявленных докладчиков и основные положения их выступлений[69].

Принимая активное участие в развитии и совершенствовании земско-медицинской службы, Пироговское общество нередко организовывало проведение врачебных совещаний. Об этой стороне деятельности Общества власти также собирали самую подробную информацию, стараясь обеспечить надлежащий контроль за ней. В уведомлении 4-го делопроизводства Департамента полиции МВД от 12 августа 1914 г. содержится информация о том, что в период с 3 по 9 января следующего года на основании ходатайства Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова планируется проведение совещания врачей гигиены и санитарной статистики[70].

Важнейшее место в деятельности Пироговских съездов врачей занимали различные комитеты и комиссии по направлениям деятельности, носившие научно-исследовательский, просветительский и благотворительный характер. Однако их открытие также было сопряжено с получением специального разрешения властей. В тех случаях, когда такое разрешение получить все-таки удавалось, чиновники пользовались малейшей возможностью для запрещения их работы. Так, справочно-посредническая комиссия Пироговского общества была закрыта Министром внутренних дел В.К. Плеве на том основании, что цель Общества состоит лишь «в научно-практической разработке вопросов, касающихся врачебного быта», следовательно, их практическая деятельность уже выходит за рамки соответствующего параграфа устава[71].

Огромной проблемой для полиции являлись непосредственно сами съезды, тем более имеющие всероссийское представительство. Властная элита допускала существование общественных организаций, имея в виду, что они будут носить характер небольших замкнутых объединений более или менее избранных лиц. Предполагалось, что и посторонние посетители, допускаемые в небольшом количестве на публичные заседания общественных организаций, будут из того же избранного круга. Однако общественный подъем 90-х годов XIX в. существенно нарушил эти планы. В рассматриваемый период многие общества стали вести активную публичную деятельность и открывать свои двери для широкой публики. Во время работы Пироговских съездов врачей, например, нередко складывалась ситуация, когда на секционных заседаниях собиралось более 2000 человек[72]. Очевидно, что посетители активно влияли на ход прений и дискуссий, выражая свое отношение к выступлениям делегатов съезда. Состав гостей практически не поддавался полицейскому контролю и среди них значительную долю занимали те категории лиц, которые не имели права и возможности создавать свои собственные организации (учащаяся молодежь, а затем и рабочие).

Анализ деятельности Пироговских съездов свидетельствует о том, что они способствовали профессиональному общению и объединению не только своих действительных членов, но и служили наглядным примером для молодежи. Общественно-профессиональная деятельность старшего поколения врачей в рамках Пироговского движения, охватившего всю страну, оказывала большое нравственно-воспитательное воздействие на студентов – медиков. Начиная с первых Пироговских съездов, они являлись непременными участниками их общих заседаний, а позднее при Московском университете было создано Студенческое Пироговское общество, главная задача которого состояла в развитии в студенческой среде потребности «к единению, как в научной, так и общественной работе»^[73].

Общественные инициативы Пироговского общества находили понимание и поддержку во многих регионах России.

Из приведенных выше фактов можно сделать вывод о том, что в начале XX вв. процесс создания и деятельности общественных организаций явился объективной потребностью времени, связанной с социально-политической эволюцией страны. Вместе с тем, самодержавие стремилось нейтрализовать либеральные тенденции в обществе, поэтому широкий размах получила цензура и негласный надзор за деятельностью всех общественных организаций, внутренняя жизнь которых жестко регламентировалась законами и всевозможными указами и циркулярами. Обновленное в 1906 г. законодательство, с одной стороны, упрощало процедуру их создания, но, с другой, существенно ограничивало право участия в обществах для многих категорий населения и позволяло властям легко закрывать или приостанавливать их деятельность.

По мнению видного общественного деятеля И.И. Петрункевича, внимание правительства к деятельности того или другого общества всегда влекло за собой превращение мирного и полезного труда в состояние раздражения и решительную оппозицию власти[74]. Очевидно, что подобное положение дел неизбежно порождало серьезные конфликты между властью и общественными организациями.

 ПИРОГОВСКИЕ СЪЕЗДЫ ВРАЧЕЙ НАКАНУНЕ И В ПЕРВЫЕ ГОДЫ СОВЕТСКОЙ ВЛАСТИ

Первый Чрезвычайный Пироговский съезд состоялся в Москве 4-8 апреля 1917 г., уже после Февральской революции.

Первоначально предполагалось 9-12 февраля 1917 г. созвать чрезвычайное Пироговское совещание для обсуждения вопросов, связанных с учреждением Главного управления государственного здравоохранения и ликвидацией последствий войны. Однако, в то время, пока члены Организационного комитета ждали правительственного разрешения на проведение совещания, в стране продолжал развиваться революционный кризис, повлекший за собой крушение существовавшего государственного строя. Вследствие этого, членами оргкомитета было принято решение о проведении Чрезвычайного Пироговского съезда, исключив при этом из его программы специальные медицинские вопросы, и выдвинув на первый план обсуждение организационного переустройства всего врачебно-санитарного дела в стране в соответствии с изменившимися условиям жизни.

В докладе Д.Н. Жбанкова «Основания для устройства врачебно-санитарного дела в освобожденной России» нашла выражение позиция Пироговского съезда об основных принципах организации медицинского дела в стране. Среди них обращают на себя внимание следующие:

–     широкое и активное участие населения в создании нового порядка;

–       общедоступность и бесплатность врачебной помощи и санитарных мероприятий;

–       четкое деление уездов и городов на врачебно-санитарные участки;

–       создание организационно-управленческой структуры врачебно-санитарным делом, ответственной за осуществление центрального управления через Медицинский совет и местного – через Врачебно-санитарные советы и Исполнительные бюро.

От имени Министерства внутренних дел с докладом «К вопросу о будущей врачебно-санитарной организации в Российском государстве» выступил видный земский врач М.С. Уваров, высказавший решительный протест против вмешательства центральных и областных административных органов в «течение возрождающейся жизни». В связи с проектируемой Г.Е. Рейном реформой управления здравоохранением в России, М.С. Уваров предложил созвать Всероссийский съезд из выборных представителей общественных организаций (Общество русских врачей в память Н.И. Пирогова, Всероссийский земский и городской союзы, Петроградский Совет рабочих и солдатских депутатов и др.), а также научных кругов и ведомств, имеющих отношение к врачебно-санитарному делу.

П.П. Тутышкин, в докладе «Основы коренной реформы врачебно-санитарного дела в России соответственно новым условиям ее демократического строя», дополняя и развивая тезисы Д.Н. Жбанкова, подчеркивал, что в основе реорганизации системы оказания медицинской помощи населению должно лежать выборное и коллегиальное начало при участии как профессиональных работников, так и общественных представителей всех заинтересованных классов населения.

В резолюции по вопросу об основах врачебно-санитарного строя в освобожденной России съезд констатировал, что старая власть, дискредитировавшая себя во всех областях государственного управления, довела до полного развала общественное здравоохранение. По мнению участников съезда, практическое ведение врачебно-санитарного дела среди гражданского населения на местах должно сосредотачиваться в руках демократизированных врачебно-санитарных земств, городов и самоуправляющихся больничных касс, а согласование их действий – войти в компетенцию Центрального врачебно-санитарного совета, состоящего из представителей общественных организаций. Его целью должно было стать объединение всех заинтересованных учреждений и выработка проекта организации государственного врачебно-санитарного дела в стране. В состав Совета съезд избрал видных врачей, ученых и представителей общественной медицины: С.С. Салазкина, М.М. Грана, Л.А. Тарасевича, П.И. Куркина, Л.Б. Грановского, П.Н. Диатроптова, Д.Н. Жбанкова, Д.Я. Дорфа, Ф.А. Рейна, Н.А. Вигдорчика.

Последовательным шагом в деле консолидации медиков стало решение Пироговского съезда об организации Всероссийского профессионального союза врачей, задачей которого должна была стать защита их профессиональных интересов и обеспечение их участия в разработке вопросов общественного здравоохранения.

В связи с многочисленными спорными моментами, имеющими место в историко-медицинской литературе относительно подлинной общеполитической позиции Пироговского общества и его съездов по отношению к Февральской и Октябрьской революциям 1917 года, нами проанализирован ряд документов этого периода.

Как следует из существа докладов, сделанных во время работы Чрезвычайного Пироговского съезда, его участники, вдохновленные свержением царского бюрократического режима, приветствовали Февральскую революцию постановлением, которое никак не отражает приписываемую им «мелкобуржуазную позицию»: «Чрезвычайный Пироговский съезд, впервые собравшийся в свободной России, приветствует совершившую великий переворот революционную демократию и ее органы – Советы Рабочих, Солдатских и Крестьянских Депутатов – как оплот против попыток контрреволюции и как ту могучую силу, которая приведет к решительной и полной демократизации страны»[75].

Совсем иным было отношение Пироговского съезда к Октябрьской революции 1917 года. Принятое по поводу этого события постановление правления Общества, по мнению видного советского историка медицины И.Д. Страшуна, «носило резко клеветнический и контрреволюционный характер». Аналогичную оценку мы находим в публикациях М.И. Барсукова, Э.А. Грибанова и других авторов.

Поскольку никем из исследователей указанное постановление не цитировалось в полном объеме, нами, в целях более объективной и всесторонней оценки позиции Пироговского съезда по отношению к Октябрьской революции, был изучен этот документ полностью.

Очевидно, что Общество русских врачей в память Н.И. Пирогова не смогло оставаться молчаливым свидетелем событий, «разрушающих основные устои демократического строя и приводящих страну к развалу и гибели».

Не принимая точку зрения какой-либо партии или политической группы и оставаясь в плоскости общечеловеческих и общедемократических идеалов, Правление Общества сочло своим гражданским долгом призвать все врачебные силы страны стать на защиту общенародных интересов и принять участие в борьбе с надвинувшейся реакцией. Развивая это положение, Правление Пироговского общества подчеркивало, что психологическая почва для октябрьских событий 1917 года была подготовлена всеми предыдущими испытаниями, выпавшими на долю России. Воспользовавшись ими, большевики захватили власть путем насилия меньшинства населения над его большинством. Оценка ситуации Пироговским обществом была следующей: «Страна, охваченная бедствиями небывало продолжительной войны, хронического недоедания и всевозможных других моральных и материальных лишений, стала жертвой политической авантюры, сделалась объектом безумных социальных экспериментов…».

Характеристика руководства пришедших к власти деятелей также отличалась предельной жесткостью и прямотой: «К захватившим власть политическим безумцам примкнули несомненные авантюристы, творящие теперь суд и расправу над многострадальной страной. Они воскресили все худшие и наиболее преступные приемы, отошедшие было в прошлое царского режима». Аргументируя свою позицию, Общество ссылалось на фактический материал, свидетельствующий о том, что большевиками уничтожаются гражданские свободы, неприкосновенность личности, жилища, свобода слова, печати, собраний, стачек, уничтожается правосудие, создается благоприятная почва для самосудов путем натравливания одних групп населения на другие, втаптывается в грязь осуществленное русской революцией всеобщее, прямое, равное, тайное избирательное право, попирается неприкосновенность свободно избранных народом органов самоуправления, разрушаются основы народного благосостояния и расточаются народные сбережения.

Заключается это постановление призывом: «Антиморальный, антидемократический и антигражданский характер деятельности современных захватчиков власти представляет столь громадное зло, а несчастье, в которое ими повергается наша страна, настолько колоссально велико, что все нравственно здоровое во врачебной семье должно найти в себе решимость и по долгу гражданской совести резко и определенно отмежеваться от врачей, действующих в лагере насильников»[76].

 Под этим документом поставили свои подписи выдающиеся врачи, избранные чрезвычайным Пироговским съездом врачей в члены правления Общества: Ф.А. Рейн (председатель), Д.Н. Жбанков (секретарь), Д.Я. Дорф, С.П. Розанов, К.И. Шидловский, П.И. Куркин, П.Н. Диатроптов, Я.Ю. Кац, Н.Э. Шен, А.В. Мольков, И.А. Коварский, В.Я. Канель, В.А. Левицкий, Л.Б. Грановский, С.М. Швайцер. В числе членов Правления, отказавшихся подписать данное постановление были З.П. Соловьев, И.В. Русаков, А.Н. Сысин, П.П. Дьяконов и Л.А. Тарасевич. Двое из них – З.П. Соловьев и И.В. Русаков публично заявили об этом в прессе.

Кроме этого, уточнить позицию большинства членов Пироговского общества позволяет первый номер журнала «Общественный врач» за 1918 г., передовая статья которого была посвящена анализу сложившейся ситуации. Позиция, занятая Правлением Пироговского общества, сводилась к решимости противостоять насаждаемой в стране политике гнета и насилия. Разделяя оценку, данную Пироговским обществом, ситуация захвата власти большевиками трактуется редакцией «Общественного врача» следующим образом:

«С точки зрения государственной (приход к власти большевиков – Е.З.) есть не что иное, как политическая авантюра, вконец гибельная для страны при настоящих экстраординарных условиях мировой войны и полного расстройства государственной и народнохозяйственной жизни, авантюра, влекущая страну к великому национальному позору, ставящая ее перед опасностью реставрации.

С точки зрения социальной это есть совершенно фантастический, не только недопустимый, но прямо-таки преступный эксперимент, ведущий не к диктатуре пролетариата, не к социализму, а к полному разрушению всего гражданского строя, к господству общей анархии и междоусобной братоубийственной войне.

Наконец, с точки зрения демократической, большевистская тактика является сугубо тяжким преступлением, ибо для осуществления поставленных фантастических целей, с одной стороны, силою штыков обманутого народа отменяются все добытые революцией права граждан и все свободы, а с другой – ведется систематическое натравливание против политических противников, объявляемых огульно, без всякого разбора контрреволюционерами, буржуями и врагами народа…»[77].

Свою наивысшую остроту проблема организации и управления здравоохранением приобрела после издания декрета СНК РСФСР «Об упразднении Центрального врачебно-санитарного совета» (15 февраля 1918 г.).

Всестороннему анализу этого шага было посвящено специально созванное 13-15 марта 1918 г. в Москве Чрезвычайное Пироговское совещание по вопросам врачебно-санитарного дела. Решение, принятое делегатами, носило принципиальный характер и признавало факт принятия этого декрета «крайне вредно отражающимся на работе общественной медицины. Акт этот наносит еще лишний удар организациям, защищающим народные массы от заболеваний в грозное для народного здоровья время»[78].

Совещание констатировало, что общегосударственный и финансовый кризис, ликвидация земских и городских самоуправлений привели общественную медицину на грань полного развала. Далее следовало принципиально важное положение, свидетельствующее о главной цели деятельности Пироговского общества и его съездов: «Основы общественной медицины (общедоступность и бесплатность врачебной помощи, научность лечебной и предупредительной медицины) вполне демократичны по существу и соответствуют демократическому строю государства и самоуправления. За сохранение этих основ врачебно-санитарные организации должны бороться всеми доступными им способами»[79].

Понимание корней социально-экономического кризиса общественной медицины в России и видение путей его преодоления Пироговское совещание изложило в следующей резолюции: «Чрезвычайное Пироговское совещание, заслушав ряд докладов и сообщений с мест о беспримерной разрухе всего медицинского и санитарного дела и о непрекращающихся неслыханных по размерам и тяжести продовольственных лишениях и нервно-психических потрясениях населения, с большой тревогой констатирует, что истощенная и измученная страна стоит безоружной перед надвигающимися грозными эпидемиями тифов, оспы, холеры и чумы… Глубокое расстройство народного хозяйства, быстрый рост массовой безработицы, резкое и опасное для будущих поколений ухудшение народного здоровья и тонуса жизни заставляют Пироговское совещание энергично взывать ко всем культурным силам страны о неослабной борьбе с этими народными бедствиями и к непрекращающейся стойкой работе и в центре и на местах. Совещание заявляет, что власть Народных комиссаров, уничтожившая элементарные основы культурной жизни, растоптавшая права человека и гражданина, расхищающая государственную казну и народное достояние, натравливающая темные массы на интеллигенцию, - такая власть не может и не в силах содействовать разрешению жестокого кризиса, создавшегося во всех областях труда и жизни. Своей позорной капитуляцией перед штыками германского империализма, сама сидящая на штыках власть эта привела страну к иноземному порабощению и возможности близкого восстановления черных дней полицейско-монархического деспотизма. Русские врачи не могут примириться с гибелью родины и революции. Русские врачи никогда не признают сепаратного мира и не могут допустить унижения и гибели целого народа. Пироговское совещание обращается ко всему рабочему, крестьянскому, интеллигентскому и прочим слоям населения с призывом требовать восстановления органов местного самоуправления и созыва Учредительного Собрания, избранного на основе всеобщего избирательного права по четырехчленной формуле»[80].

После принятия столь резко оппозиционной резолюции Пироговское совещание переросло в Съезд по вопросам профессионального объединения врачей, прошедший в Москве 16-17 мая 1918 г., в котором принимали участие более 300 делегатов. Съезд рассмотрел и принял устав Всероссийского союза профессиональных объединений врачей (ВСПОВ), поставив перед ним следующие задачи: 1) защиту профессиональных интересов врачей; 2) улучшение условий приложения их профессионального труда; 3) поднятие уровня профессиональных знаний и врачебной этики; 4) улучшение условий врачебного быта; 5) взаимопомощь.

Значительный интерес представляет то, как врачебное сообщество восприняло изменение политической позиции Пироговских съездов по отношению к двум революциям 1917 года. Свидетельством этому может служить точка зрения московского врача М.А. Невядомского, изложенная в статье «Два съезда», где он отмечает, что на апрельском Пироговском съезде 1917 г. особенно странными казались усилия некоторых врачей «надеть на почтенную седую голову фригийскую шапочку». По мнению автора, на протяжении года, стало ясно, что «строить общественную медицину по партийным программам и вести санитарное строительство на основах классовой борьбы совершенно невозможно». Отметив, что на Пироговском совещании и съезде 1918 г. отсутствовали партийные дискуссии, а их решения были встречены враждебно лишь немногими медицинскими работниками, стоящими на платформе советской власти, заклеймивших основную массу их участников как врачей, перешедших в ряды «врагов пролетариата» и «презренных эскулапов», М.А. Невядомский заключил: «Пироговский съезд имел смелость с открытым забралом поднять свой голос против воцарившегося в стране режима гнета и насилия и провозгласил общедемократические требования. Как в эпоху мрачного царизма, так и теперь он не стал в положение послушного раба советской власти»[81]. 

Однако, если публичная критическая позиция Пироговских съездов врачей по отношению к действиям царского правительства была допустимой в дореволюционной России, то в условиях советской власти она оказалась фатальной.

Не вызывает сомнений тот факт, что Общество русских врачей в память Н.И. Пирогова пыталось быть нужным и полезным в тяжелейшей послереволюционной ситуации. Так, например, 25-27 апреля 1919 г. оно вновь созвало в Москве Чрезвычайный Пироговский съезд для обсуждения положения врачебно-санитарного дела на местах и проблемы борьбы с эпидемиями.

Совещания, посвященные деятельности Общества, состоялись в сентябре 1920 и мае 1921 годов. Последнее из известных Пироговских совещаний состоялось 9 мая 1922 г. в Москве, на нем присутствовало около 200 врачей, представлявших 30 регионов России.

Таким образом, отчаянная попытка, предпринятая еще недавними властителями дум медицинского сообщества Российского государства в конце XIX – начале XX вв., обрести свое место в послереволюционной России не увенчалась успехом. С ликвидацией земских и городских самоуправлений земская медицина и ее всероссийское представительство в лице Пироговских съездов врачей утратили свою базу, остались невостребованными и игнорируемыми новой властью. В 1922 г. Пироговское общество, его всероссийское представительство – Пироговские съезды врачей и их печатный орган «Общественный врач» прекратили свое существование.

Т.о., взаимоотношения Пироговских съездов с властями претерпели несколько этапов развития. Первые съезды нашли понимание и поддержку со стороны правительства, как в организационном, так и в материальном плане. В конце XIX – начале XX вв., в связи с бурным процессом развития общественной инициативы, власти стали предпринимать активные действия по нейтрализации либеральных тенденций в обществе. В это время широкий размах получила цензура и негласный надзор за деятельностью всех общественных организаций, в том числе и Пироговских съездов врачей. Переломным моментом во взаимоотношениях с правительством стал «холерный» съезд (1905 г.), принявший радикальное постановление о необходимости «соорганизоваться для энергичной борьбы рука об руку с трудящимися массами против самодержавно-бюрократического строя»^[82]. С этого момента отношение властей к Пироговским съездам стало враждебным, врачи подвергались административным преследованиям, увольнениям, лишению свободы, ссылкам и пр. 

Деятельность Пироговских съездов врачей после свержения самодержавия была сосредоточена на выработке основных подходов к реорганизации системы оказания медицинской помощи населению в новых условиях:

– разработка основных принципов организации и управления врачебно-санитарным делом в центре и на местах и установление организационно-функциональных взаимосвязей между ними;

– проектирование центрального органа управления здравоохранением и основ врачебно-санитарного законодательства;

– объединение во Всероссийский союз профессиональных объединений врачей и др.

В процессе работы нами было уделено внимание выяснению общеполитической позиции Пироговского общества и его съездов по отношению к Февральской и Октябрьской революциям 1917 г. Анализ решений Пироговских съездов позволил сделать вывод о том, что Февральская революция получила безоговорочную поддержку их участников, а Октябрьская была воспринята ими негативно.

В советский период деятельность Пироговских съездов врачей не была востребована властью и они прекратили свою работу.

Таким образом, изучение и обобщение результатов деятельности Пироговских съездов врачей в конце XIX – начале XX вв. позволило сделать вывод об их важной роли в подготовке предпосылок и выработке единых подходов к организации медицинской помощи населению страны, сыгравших заметную роль в процессе становления системы государственного здравоохранения в России.

На основе деятельности Пироговских съездов нами выяснены роль и значение врачебного самоуправления в профессиональной медицинской деятельности и эффективном функционировании системы здравоохранения.

Об основательности научных и общественных разработок Пироговских съездов врачей свидетельствует тот факт, что основные подходы к реформированию здравоохранения и попытки возведения его в ранг государственных приоритетов разрабатывались и предлагались ими задолго до Октябрьской революции 1917 г.

Кроме того, обобщенные и сформулированные Пироговскими съездами единые подходы к организации медицинской помощи населению страны и основополагающие принципы системы государственного здравоохранения (необходимость государственного субсидирования мероприятий по охране здоровья населения, бесплатная, доступная и равная для всех медицинская помощь и участковый принцип ее оказания, создание государственной системы санитарных учреждений, противоэпидемическая и санитарно-профилактическая направленность, единые подходы в статистике и учете общей заболеваемости населения, необходимость информационного обеспечения профессиональной медицинской деятельности и развитие врачебного самоуправления и т.д.), без упоминания источника их происхождения, были положены в основу советской системы здравоохранения и остаются актуальными до настоящего времени.

***

Сегодня авторитет Н.И. Пирогова заслуженно признан мировым научным и врачебным сообществом: многие идеи Н.И. Пирогова легли в основу понимания и развития здравоохранения как государственной системы, опирающейся на профессиональный и интеллектуальный потенциал врачебного самоуправления.

Прошло более двухсот лет со дня рождения Н.И. Пирогова, но врачебное сообщество возвращается к трудам Н.И. Пирогова, к его суждениям и мыслям о здоровье и болезни, о сортировке раненых и профилактической медицине будущего, о гуманизме и роли администрации (управления), о врачебном самоуправлении … 

При подготовке данного сообщения использованы материалы из монографии  «Роль врачебного сообщества в становлении системы государственного здравоохранения в России в конце XIX – начале  XX вв. (на примере Пироговских съездов врачей)».  Е. Злодеева,  Москва, 2006 г.

Исполнительный вице-президент Российской медицинской ассоциации, член Президиума Всероссийского Пироговского съезда врачей, доцент Злодеева Е.Б.

[1] Большая советская энциклопедия. М., 1954. Т.26. С.632.

[2] Мирский М.Б. Медицина России ХVI–XIX веков. М., 1996. С.131-133.

[3] Нейдинг И. Медицинские общества в России. М., 1897. С.II.

[4] Нейдинг И. Медицинские общества в России. М., 1897. С.I-V.

[5] Юбилейный земский сборник. 1864–1914. СПб., 1914. С.XVI.

[6] Анненков К.Н. Задачи губернского земства. СПб., 1890. С.28-29.

[7] Русская старина. 1913. № 6. С.543.

[8] Ершов С.М. Обзор гражданских врачебных законов в Российской империи // Справочная книга для врачей. СПб., 1890. Т.1. С.1-2,5,8.

[9] Земство. 1881. № 5. С.5.

[10] Осипов Е.А. Русская земская медицина. М., 1899. С.143.

[11] Жбанков Д.Н. Прошлое и будущее Пироговского общества // Журнал общества русских врачей в память Н.И. Пирогова. 1906. № 5. С.425.

1 Степанский А.Д. Самодержавие и общественные организации России на рубеже XIX – XX вв. М., 1980. С.117.

2 Радулович В.И. Очерк истории русских медицинских обществ: их цели, значение и взаимная связь. Орел, 1890. С.10.

[12] Игумнов С.Н. Пироговское общество и общественная медицина // Пирогов и его наследие – Пироговские съезды. СПб., 1911. С.151-152.

[13] Гран М.М., Френкель З.Г., Шингарев А.И. Н.И. Пирогов и его наследие – Пироговские съезды. СПб., 1911. С.159.

[14] Дневник Первого съезда Московско-Петербургского медицинского общества. Под ред. Славянского К.Ф. Пб., 1886. Вып.2. С.2.

[15] ОР РГБ. Ф.208. П.1 Д.14. Л.7-8.

[16] ЦИАМ. Ф.16. Оп.26. Д.2094. Л.3-8об.

[17] Дневник I съезда Московско-Петербургского медицинского общества. Под ред. Славянского К.Ф. № 1. СПб., 1886. С.10.

[18] Там же. С.12.

[19] ЦИАМ. Ф.16. Оп.27. Д.720. Л.13.

[20] Дневник II съезда Общества русских врачей. Под ред. Боброва А.А. М., 1887. С.113.

[21] Труды II съезда русских врачей в Москве. М., 1887. С.3.

[22] Там же.

[23] Там же. С.6.

[24] Дневник III съезда Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова. Под ред. Пашутина В.В. СПб., 1889. С.19-29.

[25] Мицкевич С.И. Записки врача-общественника. М., 1969. С.83.

[26] РГАЛИ. Ф.199. Оп.1. Д.3. Л.19.

[27] Дневник III съезда Общества русских врачей. Под. ред. Пашутина В.В. СПб., 1889. С.105.  

[28] Дневник III съезда Общества русских врачей. Под. ред. Пашутина В.В. СПб., 1889. С.106.

[29] Дневник IV съезда русских врачей в память Н.И. Пирогова. Под ред. Дьяконова П.И. М., 1891. С.109.

[30] Там же. С.75.

[31] Дневник IV съезда русских врачей в память Н.И. Пирогова. Под ред. Дьяконова П.И. М., 1891. С.14.

[32] ЦИАМ. Ф.16. Оп.95. Д.206. Л.77-78об.

[33] Жбанков Д. Прошлое и будущее Пироговского общества // Журнал общества русских врачей в память Н.И. Пирогова. 1906. № 5. С.435.

[34] Доклад Правления Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова VII съезду. М., 1899, С.17.

[35] Дневник VII съезда Общества русских врачей в память Н.И. Пирогова. Казань, 1899. С.431.

[36] Номенклатура болезней, выработанная Обществом русских врачей в память Н.И. Пирогова (Справочник для врачей и регистраторов больничных касс) М., 1918.

[37] Памятка VIII Пироговского съезда. Краткий обзор всех секций, составленный по корреспондентским отчетам. М., 1902. С.5.  

[38] Шилинис Ю.А., Карнеева И.Е. Пироговские съезды // Российский медицинский журнал. 1996. № 2. С.54.

[39] Воскресенский А.П. О нормальной сети врачебных участков (доклад VIII Всероссийскому Пироговскому съезду) // Больничная газета Боткина. 1902. № 2. С.36-37.

[40] ЦИАМ. Ф.16. Оп.137. Д.336. Л.7.

[41] ГА РФ. Ф.102. ДП. ОО. Оп.1904. Д.200. Л.7-7об., 10-12., 44-44об.

[42] Там же. Л.30.

[43] ГА РФ. Ф.102. ДП. ОО. Оп.1903. Д.1785. Л.30.

[44] Шидловский К.И. Сводка ходатайств Пироговского общества врачей перед правительственными учреждениями за 20 лет (1883-1903 гг.). М., 1904. С.5.

[45] Постановления IX Пироговского съезда (Санкт-Петербург, 3-11 января 1904 г.). М., 1904. С.3.

[46] ГА РФ. Ф.102. ДП. ОО. Оп. 1905. Д.715. Л.10-10об.

[47] Постановления IX Пироговского съезда (Санкт-Петербург, 3-11 января 1904 г.). М., 1904. С.13.

[48] Труды IX Пироговского съезда. СПб., 1905. С.389-398.

[49] Пироговский съезд врачей по борьбе с холерой // Врачебный вестник. 1905. № 13. С.207.

[50] ГА РФ. Ф.570. Оп.1. Д.34. Л.2-2об.

[51] ГА РФ. Ф.102. ДП. ОО. Оп.1905. Д.999 ч.42. Л.131.

[52] ЦИАМ. Ф.16. Оп.136. Д.89. Л.14.

[53] ЦИАМ. Ф.16. Оп.136. Д.89. Л.9-10.

[54] ЦИАМ. Ф.16. Оп.95. Д.207. Л.2.

[55] ЦИАМ. Ф.16. Оп.95. Д.207. Л.2об.

[56] Там же. Л.4.

[57] Там же. Л.6.

[58] Там же. Л.14.

[59] Х съезд русских врачей в память Н.И. Пирогова. СПб., 1907. С.3.

[60] ЦИАМ. Ф.16. Оп.95. Д.207. Л.37-38; Там же. Д.206. Л.42-45.

[61] ЦИАМ. Ф.16. Оп.95. Д.207. Л.35.

[62] Биншток В.И. Одиннадцатый съезд русских врачей в память Н.И. Пирогова. СПб., 1910. С.16-18.

[63] XII Пироговский съезд (29 мая – 5 июня 1913 г.). Вып.2. СПб., 1913. С.8.

[64] Там же.

[65] XII Пироговский съезд (29 мая – 5 июня 1913 г.). Вып.2. СПб., 1913. С.8.

[66] ГА РФ. Ф.102. ДП. ОО. Оп.1916. Д.104 т.1. Л.45.

[67] ЦИАМ. Ф.16. Оп. 95. Д.206. Л.46-48об.

[68] ГА РФ. Ф.102. ДП. ОО. Оп.1916. Д.236. Л.9-12об.

[69] Там же. Л.13-13об.

[70] ГА РФ Ф.102. ДП. ОО. Оп.1914. Д.236. Л.5.

[71] Там же. Оп.137. Д.336. Л.11-11об.

[72] ГА РФ. Ф.102. ДП. ОО. Оп.1904. Д.200. Л.10-12.

[73] ГА РФ. Ф.102. ДП. ОО. Оп.1912. Д.58 ч.46 Лит.«Б». Л.38.

[74] Петрункевич И.И. Из записок общественного деятеля. Берлин, 1934. С.277.

[75] Постановления чрезвычайного Пироговского съезда (апрель 1917 г.) // Врачебная газета. 1917. № 18. С.5.

[76] Постановления чрезвычайного Пироговского съезда (апрель 1917 г.) // Врачебная газета. 1917. № 18. С.5.

[77] К переживаемому моменту // Общественный врач. 1918. № 1. С.12.

[78] Постановления чрезвычайного Пироговского совещания по вопросам врачебно-санитарного дела в (Москва, 13-15 марта 1918 г.) // Общественный врач. 1918. № 5-6. С.50-51.

[79] Там же.

[80] Постановления чрезвычайного Пироговского совещания по вопросам врачебно-санитарного дела в (Москва, 13-15 марта 1918 г.) // Общественный врач. 1918. № 5-6. С.50-51.

[81] Невядомский М.А. Два съезда // Общественный врач. 1918. № 8. С.65-67; № 9-10. С.74-76.

[82] ГА РФ. Ф.102. ДП. ОО. Оп.1905. Д.999. ч.42. Л.18.